Как все-таки жестоко улыбнулась,
Моя судьба наметив жизни срок,
Туда в постель, где дева завернулась,
Последствия любви наметив впрок.
Весна, улыбки расцвели на старой вишне,
Ольха стряхнула немощи с ветвей.
И поэтесса на заре под новой крышей,
Внесла домой подарочки парней,
Что ей в канун предпразничных объятий,
Всучили на проторенной версте.
Она смеялась и целовала братьев,
И панегирик написала на листе,
И принесла на общее собранье,
Там председатель поднимал вопрос,
Что в воскресенье с наступленьем рани,
Всем активистам начинать покос.
И чтоб девицы, справные доярки,
Не останавливая комсомольский пыл,
Одели к первомаю платья в ярких,
Цветах, и заменили сторожу костыль.
И сторож ветеран берлинской битвы,
Надев по случаю шестнадцать орденов.
Не глядя на успешные убытки,
Был трезв как стеклышко и к радости готов. |
Да, да!
Это Точно так