Привычно будучи угашен —
Коньяк, Столичная, абсент —
Когда сам черт и тот не страшен,
Гляжу — в квартире... президент!
Припрячте глупые ухмылки.
Я с ним понятно не знаком.
Он вылез прямо из бутылки,
Окутан тоненьким дымком.
В прикиде пляжного туриста,
С масштабной картой в рюкзаке
С походкой дельтапланериста,
С музейной амфорой в руке.
Мне до иного мало дела,
Но выпить — только подавай.
Облапил призрачное тело,
Воскликнув: "Круто! Наливай!"
Решив, что все манеры — в топку,
На фоне нужности бухла,
Я дернул амфору за пробку
И приложился из горла.
И тут — святые крокодилы! —
Проперло так, что знай, держи.
Башка шальная городила
За миражами — миражи.
Гляжу и сам себе не верю,
Во след фантазии лечу.
К веслу прикован на галере
А рядом он — плечо к плечу.
Жара. Пивка бы — спрыснуть глотку.
Желудок ходит ходуном.
Какой-то поц качает лодку.
Разок, другой и та вверх дном.
А за бортом — куда уж гаже —
Акулы, скаты все, что есть.
И черт морской здесь рыщет даже,
И всякой стерляди не счесть.
И все в язвительном угаре
Мою отыскивают плоть.
Стремясь хоть как-то отоварить —
Не укусить, так уколоть.
Лежу на двери от гальюна.
И с нею плаваю в ночи.
Намокла маленькая шхуна.
Да я в добавок замочил.
Повсюду тени, тени, тени.
Гремит далекая гроза.
И вдруг в морской соленой пене
Мелькнули строгие глаза.
Кидаю фал: Держите, нате!
Помочь, пожертвовать, спасти!
А он: На этаком фрегате
Нам в рай и то не по пути.
И знай поплыл широким хватом,
На встречу серенького дня.
Пинки отвешивая скатам,
А мне: Спасут, но без меня.
Да как же это же без вас же? —
Я плакал в сторону его —
Такой же был же блин кураж же,
И вдруг не будет ничего?
Он как-то внешне содрогнулся,
Сверкнули строгие глаза,
Всем телом к двери повернулся
И горько, взвешенно сказал:
Достало все, пойду по вольной,
Пора отмаливать грехи.
Ведь даже бред твой алкогольный —
Набор расхожей чепухи.
Несет срывающее крышу
Убогих жопошников строй.
Я сам подобное услышу,
Так час играюсь с кобурой.
Под их восторженные трели
Я верить людям перестал.
Вы все мне остопиз.енели!
Устал я, граждане. Устал!
Устал за всякие излишки
Прощать влиятельным рвачам.
И эти, с Боинга детишки
Все чаще снятся по ночам.
И он поплыл, как мощный катер,
На встречу серенького дня.
А я за ним, в его фарватер...
Вот нахлобучило меня! |
