НИКЕ ТУРБИНОЙ

Мы – это те, кто спокойно смотрел, как на их глазах калечили душу ребенка. И не просто смотрел, а поощрял это калечение, в том числе и аплодисментами, и восхвалениями. Не говорю, что здесь была злонамеренность. Большинство восхищалось и аплодировало совершенно искренне, ибо восхищаться и правда было чем. Но в ответ на подобное Христос, помнится, сказал: "Отойди от меня, Сатана!" Ибо те, кто воздевал руки, когда ребенок едва не падал в обморок на сцене, те, кто видел, как она плачет, и аплодировал, – каких слов достойны такие люди? Разве для любого, думающего не о себе, а о ребенке, не правильней было бы крикнуть: "Прекратить! Что вы делаете! Вы, вообще, помните, что перед вами всего лишь десятилетняя девочка?" Ведь разве не очевидно было для любого, к чему все это может привести? Почему ни у кого, кто видел все это, не сжалось от боли сердце, ведь это было бы так по-человечески! А потому, что, опять же, сказано: кого люблю, того и терзаю. А Нику любила вся страна. Отдельные голоса, впрочем, раздавались, но их заглушал хор тех, кто жаждал зрелищ. Нику Турбину соблазнили славой, а известно, что предначертано тем, кто соблазнит малых сих.