Что, мать, уселась? Тут тебе не рай,
Где нет ни стирки, ни мытья посуды.
Давай-ка зад со стула поднимай
И тряпкой половой в углах орудуй.
А то ж опять припрется чуть живой,
Голодный и свирепый хуже зверя
И будет вновь решать вопрос больной:
Из-за какой шалавы рай потерян?
А я-то что? Мне тоже жизнь – не мед,
Да и за что я клята, мята, бита?
Всего лишь предложила скушать плод
А он давай. Сожрал. Да с аппетитом.
Конечно, виновата я слегка,
Но из стремленья к лучшему итогу,
Поверила в способность мужика,
Быть для меня в любви не хуже Бога.
Соблазн. Ну, дура. И его мне жаль.
Меня он любит, хоть бывает грубым.
И к черту часто хочется сбежать,
Да пропадет ведь. Слопал плод, а глупый.
Люблю ль сама его? Конечно, да.
Я за него способна и на плаху…
Но грезится мне Бога борода,
В которую вцепиться б и заплакать.
|
