Тетенька в баре сидит с ноутбуком,
С пляжа сбежав от палящего зноя.
Ищет себе виртуального друга, -
На молодых изошедши слюною.
Тетя не блещет умом и красою,
И «шестьдесят – девяносто» забыто,
Две бородавки над верхней губою,
Толстые бедра дрожат целлюлитом.
Тетю не видят в реале мужчины,
Кто же захочет спать с бабой-ягою?
Только компьютер от сетки морщинной
Не рассмеется под дряблой рукою.
Стану философом и поэтессой!
Буду лечить всех уродов моральных,
Если ж кому не внушу интереса,
Значит, у них простатит церебральный!
Возраст скостив так на лет три десятка,
Вставив в анкету манящее фото,
В творчество тетя ушла без остатка,
От простатита спасая кого-то.
Зад свой на стуле с трудом размещая,
Горло смочив парой рюмок текилы,
Лекции тетя поэтам читает,
Имидж себе создавая нехилый.
Только беда с лексиконом у тети,
Плохо давался великий, могучий.
Вечно была она в школе в пролете,
Может быть, тетю кто в баре научит?
Рядом за столик присели матросы,
Щедрые на матерок корабельный.
Им невдомек, что та тетя - философ,
Юмор их тащит в «тырнет» параллельно.
Тети матросы совсем не стесняясь,
Сыпали градом находки ей в тексты
Пили отчаянно, громко ругаясь,
На ночь себе подбирая «невесту».
Тетя же уши торчком напрягая,
Речь корабельную в массы таскала.
Глючил тачпэд, от стыда заливаясь,
Клава под пальцами тети рыдала.
Крыла старуха всех матом матросским,
В юную девушку преображаясь,
Каждою буквою в текстах уродских
Дурь свою всем напоказ выставляя.
***
Под алкоголя и мата завесой
Тетя учила нас нравственно очень.
Мы ж окрестили её «писантессой»,
Пусть развлекается тетя как хочет.
Страшного, в общем-то, в этом немного,
Просто смешно наблюдать нам за тетей.
Ведь с философией этой убогой
И в интернете та дура в пролете. |
