Обещаю, я исправлюсь!
Буду прежним, каким был,
Ни перед кем я не сломаюсь.
И не забуду, как любил.
Любил, как Бога я, с молением.
Смотрел с опаской, восхищением.
Играл глазами я с презрением,
С сознанием и воображением.
И когда вновь буду один,
Тобой я все еще пленён.
Не забуду я, как был любим,
В твои оковы заточён.
И вновь собой я огорчëн,
Слова меня ранят, как нож.
И живу я только одним днëм,
Где ты меня мило убьëшь.
Я был рождëн, чтобы любить!
Любить здесь, как никто другой.
Но слишком много говорив,
Ошибиться мог своей судьбой.
Жуткое мое изобретение,
Покажет бесовское пение —
Для ангелов моих мучение,
А вас настигнет просветление!
И вот здесь тьма, а там просвет,
Я маг огня, и я маг бед.
Для всех броня, себе же в вред.
Всеми любим, собою нет.
Я развлечëн, я ваш слуга!
Я огорчëн, но не беда,
Я обожжëн, хоть и вода,
И я влюблëн в вас не всегда.
Зачем я строю жалкие надежды,
Когда грозою все исчезнет,
Казавшись горою, я хуже невежды,
Расставшись с тобою, все обомлеет.
Видев еë, лицо розовеет,
Увидев себя, оно тускнеет.
Хочу в поля, где ветер веет!
Где все проблемы мне развеет.
Я ждал лишь помощи, не боле,
Я был беспомощным, вот горе!
Я жил волнующим, как море,
Был столь мучительным, как боли.
И слова мои огромны, громки,
Их слышат все, кто здесь живëт.
По жизни я не в своей лодке,
И кто-нибудь меня как гвоздь забьëт.
Вы все погрязли в войнах, ссорах,
Завязли в этом, как в болотах.
Умом вы все, как после родов.
А мы же — лучший из народов.
Будьте счастливыми, лучшими в мире,
Улыбайтесь все время, шире и шире.
Будьте в приятном ажуре, зефире,
Жить счастливо — для жизни нет лучше причины.
Тело ноет, но голос поëт,
А разум, словно весна расцветëт,
Огонь нас согреет, вода сбережëт,
Боги восстанут, а демон падëт!
Я гуляю по цветущей аллее,
Засеянной погибшими целями.
Мечты утонут в прозрачной капели,
И навсегда они будут утеряны.
Не щадите виновных и злых,
Не тушите свой внутренний свет,
Замрите, не ища проблем иных,
Что остановитесь, дайте мне обет!
Меня тревога пожирает,
И чувства ужаса вселяет,
Помощь чья-то ублажает,
Но честь мою она съедает.
И разум это понимает,
Но что мне делать, он не знает.
И я красив, как луна ночная,
Вежлив и игрив, я личность другая!
Всех поразив или всех разыграя,
Чувств прилив идëт, сердце пробивая.
Я отличаюсь, я особенный!
Думал так я очень долго,
Но весь этот путь пройденный,
Доказал, что думал я о себе много.
И я от грусти разрываюсь,
От своих чувств я утомляюсь.
И пусть я в чем-то забываюсь,
Я все еще с собой сражаюсь!
И даже кем-то притворяясь,
Я все еще буду собой.
Даже под масками скрываясь,
Это будет выбор мой!
И только ей одной открываясь,
Я разрешу себе быть мной.
И почему же все так сложно.
Грустно и больно, фальшиво и ложно,
Сначала спокойно, потом мне тревожно,
Больно и грустно, ну сколько же можно.
Вы все такие необычные,
Обычным буду только я!
Талантливые, непривычные,
Я же для вас обычная вода.
Безысходность, страх и грусть,
Вольность, мрак, я не сдержусь!
Как же выбрать нужный путь?
Как счастье мне своë вернуть?
Вроде это просто злость,
Но я в душе опустошëн.
Я тут незваный гость,
Для них я гнусный звон.
Все меня уважают и любят,
И я не знаю, что со мной,
Мои мысли и разум меня погубят,
Я ненавижу всë своей душой.
И кто бы внимания не обратил,
Занимаются только своим положением.
И каждого моя воля поработит,
Страшным и злобным вооружением.
Чтобы я не делал, чтобы я не ждал
Был для кого примером, я ими помыкал,
И всех я ненавижу, кого бы не встречал.
Про свои эмоции, я лучше б промолчал.
И разберусь я в своих мыслях,
Но щас пред ними беззащитен,
И буду жить в своем искусстве,
К которому я безразличен.
Я чувствую вину,
Хоть и не виноват,
Сижу в своем плену,
Я вновь ослабил хват.
Кручу свои суждения, верчу сознание,
Люблю осуждение и жду равноправия.
Во всех очертаниях непонимание,
Ждут признания не умные создания.
Сила в знании, сила в духе!
Ни в признании, ни в разрухе,
Нынешние люди, ненависти слуги.
А ненависти слуги, для нас уже не люди.
Все хотят дружить и быть знакомы,
Но я не верю, все это замешательство!
Меня все загоняют в животные загоны,
Чтоб я развеял чужое помешательство.
И моя жизнь уже не та,
Она сплошное издевательство,
Уже не детская игра,
А моих нервов вымогательство.
Посмотрев на свое отражение,
Люди не заметят принижения,
Создадут себя из воображения,
Думая, что у них царское положение.
Не потерпев такого отношения,
Мой взгляд потерпит изменение.
Перегорев от общего веления,
Пропадает душевное горение.
Все ждут доброты проявления,
Как солнечное затмение,
Как мифическое явление,
Как священного просветления!
Самый могучий Посейдон,
На земле будет слаб.
Даже прекрасный Орион,
Не в своей лодке будет раб.
И смерть мне больше не страшна,
Боюсь в глазах я жизни не увидеть,
Ведь безразличие питает всех с полна,
Изводит нас и заставляет ненавидеть. |
