Мёртвый город: облезлые стены –
Грязных улиц убогий наряд.
Люди мрачные, как манекены,
Прячут все друг от друга свой взгляд.
В подворотнях безмолвные дети
Пишут вопли из матерных слов,
И во тьме, при неоновом свете,
Видно маски безликих голов.
Изнутри полусгнившие трупы
Равнодушной толпою идут
И везде, разделившись на группы,
Подыхая от скуки, живут.
Если здесь ты находишься с нами,
Значит, пробил и твой смертный час,
И тебя время, словно цунами,
Накрывая, убьёт, как и нас.
И, сквозь сон, до тебя донесётся
Шум бессмысленных страшных идей,
И никто, ты поймёшь, не спасётся,
И живых здесь не будет людей.
Каждый день все играют со смертью.
Ты не можешь на это смотреть,
Но захвачен в тиски круговертью
И обязан, как все, умереть.
Всем привычна давно эта драма:
Наше кладбище быстро растёт,
Словно свалка ненужного хлама,
И отсюда никто не уйдёт.
Здесь тебе уготовано место,
От тебя лишь покорности ждут,
И судьба твоя с детства известна:
Тут ведь всех на закланье ведут.
Зная, что ожидает награда,
Ты в себе похоронишь весь мир.
Всё тогда сразу станет как надо,
И, во время чумы, будет пир:
Предаваясь пороку наживы,
Как здесь издревле заведено,
Мертвецы будут думать, что живы,
И хлебать, развращаясь, вино.
Ты, как все, вылезая из кожи,
По проторенной тропке пойдёшь
И блаженства искать будешь тоже,
Но уже никогда не найдёшь.
И в холодной бесчувственной плоти
Не отыщешь нигде ты тепла,
И, внезапно сорвавшись на взлёте,
Не поймёшь, что душа умерла.
И во власти слепого забвенья,
Уничтожив себя самого,
Будешь всех ты губить без сомненья,
Сам не ведая даже того…
Так проходят здесь дни и недели,
Также месяцы, годы идут.
Тут замешаны все в грязном деле:
Все друг друга к могиле ведут.
За окном целый мир умирает.
Там, на этой несчастной планете,
Смерть себе всё вокруг прибирает,
И ты тоже за это в ответе. |
