будешь петь?
— Да, но только ради тебя. И только пока.
— Что ты имеешь в виду? — вновь забеспокоился младший.
— Увидишь. Главное, не переживай, — они замолчали, думая каждый о своём.
Солнце наполовину скрылось за горизонтом, погружая окрестности в нежную малиновую дымку заката. Маленькая пичуга, усевшись на дереве возле ребят, затянула сладкоголосую песню, вторя своим собратьям, порхающим в поднебесье.
Нигар поднял голову, и тихонько засвистел, пытаясь попасть в такт незамысловатой мелодии. Птичка тут же смолкла. Потом вдруг оцепенела и камнем упала с ветки.
— Что это с ней?! — ахнул Нигар, побледнев и сжав руку брата, который недоумённо приподнял голову.
Поднявшись на ноги, младший первым приблизился к застывшему на траве крохотному тельцу несчастной щебетуньи.
— Что случилось? — Белл тоже встал и подошёл к брату, державшему в ладонях комочек разноцветных перьев, который совсем недавно назывался птицей.
— Я не знаю, — Нигар рассеяно обвёл глазами окрестности, словно пытаясь найти ответ где-то неподалёку. — Отчего она умерла, Белл?
— В Раю птицы не умирают просто так, — задумчиво отозвался парень, осторожно беря трупик из рук брата. Он поместил птицу между ладоней и замер, закрыв глаза. Белый свет заструился по его рукам, ослепительным шаром разгоревшись у кончиков пальцев. Полыхнула небольшая молния, и свет тут же погас. Белл раскрыл ладони, но тельце пичуги осталось неподвижным. Она была мертва.
— Почему ты не смог её оживить? — ахнул Нигар, ошеломлённо взглянув на брата.
— Не понимаю, — Белл покачал головой, бережно опустив птицу на траву. — На занятиях у меня всегда получалось… Гавриил говорил, что воскресить тварь Божью очень легко, если только…
— Если что? — вскинулся младший.
— Если её не убил кто-нибудь из ангелов, — мрачно закончил Белл, как-то странно посмотрев на брата. Нигар побледнел и, отступив на шаг, испугано замотал головой.
— Нет, я ничего не делал, клянусь! — сдавлено пропищал он, потому что его голос неожиданно сорвался. — Белл, я не виноват! Я только посвистел, а она… вдруг упала!
— Посвистел? — переспросил старший, вновь бросив задумчивый взгляд на птицу. Потом вдруг схватил брата за руку и потащил за собой к стене деревьев у опушки небольшого леса.
— Куда мы идём? — занервничал Нигар, оглядываясь по сторонам. Но Белл не ответил. Они вошли под сень деревьев, прислушиваясь к перекликающимся голосам птиц. Осторожно пробираясь сквозь переплетения ветвей, близнецы, наконец, вышли на небольшую поляну, заросшую незабудками. Там Белл остановился и поднял голову, выискивая на вершинах стволов припозднившихся птиц. Разглядев в буйстве изумрудной листвы сойку, парень кивнул на неё брату.
— Попробуй посвистеть, Гин, — шепнул Белл совсем тихо, чтобы не спугнуть птицу.
— Зачем? — младший побледнел ещё больше. — А вдруг… Вдруг она тоже погибнет, Белл?
— Мы должны это выяснить, — упрямо сжав зубы, кивнул старший. — Выяснить, почему Михаил так нас не любит… Свисти! — уже решительно приказал он, не спуская глаз с сойки.
Нигар набрал побольше воздуха и тихонько засвистел. Птица встрепенулась и, подпрыгнув на ветке, постаралась взлететь, но тут же камнем рухнула вниз. Упав на мягкую подстилку изо мха и травы, она больше не шевелилась. Теперь и Белл побелел, как мертвец. Несколько секунд он не шевелился, затем приблизился к птице и взял в руки её ещё тёплое тельце.
— Прости, — прошептал он, погладив нежные перья. После чего опустил сойку обратно на землю и прикрыл мхом и старыми листьями. Нигар стоял рядом ни жив, ни мёртв. Когда Белл вновь обернулся к брату, он заметил, как дрожат у того губы, а фиалковые глаза почти остекленели от ужаса.
— Что со мной не так, Белл? — всхлипнул младший, в отчаянии глядя на брата. — Почему я творю зло?.. Я ведь не хотел!..
— Мы должны выяснить, кем был наш отец, Гин, — пытаясь утешить брата, Белл обнял его за плечи. — Я думаю, всё дело в нём…
— Но ведь ты никого не убиваешь! — Нигар стиснул кулаки. Он был близок к истерике. — Ты — нормальный! Это я — урод!
— Это ещё неизвестно, братишка, — Белл-Ориэль тяжело вздохнул. — Просто твои способности проявились раньше. Помнишь, что сказала Касикандриэра?.. Она сказала, что вряд ли ты такой никчёмный, каким тебя считают. Я слышал, что Касикандриэра может видеть насквозь любого. Она должна знать, кто наш отец, Гин. И только она одна может объяснить, что с нами происходит.
— Ты собираешься расспрашивать эту ведьму, Белл?! — младший испугался ещё больше. — Но как ты её разыщешь? Может, Касикандриэры уже нет в Раю?
— Или она ближе, чем ты думаешь, Нигардиэль, — внезапно раздался позади них мягкий голос. Братья вздрогнули и обернулись.
— Касикандриэра, — выдохнул Белл, невольно остолбенев.
Женщина снисходительно улыбнулась в ответ на озадаченные взгляды близнецов, затем медленно приблизилась.
— Кажется, вы говорили обо мне, — протянула она, по очереди смерив братьев колючим взглядом. — Странно, но я тоже разыскивала вас.
— Зачем? — Беллу всё же удалось скинуть с себя наваждение и уже спокойнее посмотреть на Касикандриэру.
— Я хотела узнать, как ты себя чувствуешь, Белл-Ориэль. Мне сказали, что ты почти потерял голос после двухнедельного заточения.
— Вот видишь, Гин, именно об этом я и говорил, — не ответив красавице, Белл обернулся к младшему. — Каждый видит во мне только голос и больше ничего. Я для них вроде глупой птицы, которая будет услаждать их слух по приказу.
— А ты претендуешь на что-то большее, Белл? — Касикандриэра прищурилась, задумчиво разглядывая парня.
— Гин, можешь подождать меня у реки? — юноша кивнул брату в сторону берега.
— Лучше пойдём, Белл! Не связывайся с ней! — Нигар потянул его за тогу.
— Иди, я догоню, — оборвал его старший, продолжая невозмутимо выдерживать взгляд Касикандриэры.
Они остались вдвоём, и тогда женщина заговорила вновь.
— Я не скажу тебе то, что ты хочешь знать, — предвосхищая его вопрос, сразу ответила она. — Я не могу лезть в дела Рая, Белл-Ориэль.
— Тогда что ты здесь делаешь? — юноша сверлил её взглядом не хуже, чем это делала она. — Разве не наш отец стал причиной тому, что ты явилась сюда посмотреть на меня и Нигара?
— С чего ты это взял?
— Об этом сказал Михаил в прошлый раз.
— Что ж, раз ты такой наблюдательный, отвечу: да, мне было интересно взглянуть на вас. И надо сказать, что я увидела совсем не то, что ожидала.
— Ты разочарована? — парень прищурился.
— Скорее слегка сбита с толку, — она улыбнулась. — Вы совсем не похожи на отца, по крайней мере, внешне. А вот характеры…
— Что не так с нашими характерами? — Белл нахмурился.
— Я ещё не разобралась, — она отвела взгляд, который тут же переместился на бугорок листвы, под которым Белл похоронил сойку. Касикандриэра шагнула туда и осторожно вытащила птицу из-под слоя старого мха. Укрыв сойку ладонями, она прикрыла длинные ресницы и на мгновение замерла. Белый свет ослепительным бликом скользнул по прекрасному лицу женщины и исчез. Касикандриэра раскрыла ладони, из которых выпорхнула живая пичуга.
— Почему у меня не получилось? — озадачено спросил Белл, просветлевшим взглядом провожая удаляющуюся сойку.
— Моя магия не похожа на вашу, — мурлыкнула красавица, откровенно пристально изучая лицо юноши. — На вашем месте, я бы не стала об этом рассказывать, Белл-Ориэль. И тем более повторять подобные эксперименты.
— Что ты знаешь о наших характеристиках? — помолчав, прямо спросил юноша. — Ты сказала тогда, что Нигар не такой уж никчёмный, каким его все считают. Что ты имела в виду?
— Только то, что ты и сам уже понял, Белл… Вы взрослеете, и постепенно ваши способности будут раскрываться. Будьте осторожны с ними. Не следует выставлять напоказ всё, чем одарила вас природа.
— Почему? Что с нами не так?
— Пока я не могу тебе сказать, но думаю, мы ещё встретимся, — она вздохнула. — А пока, советую тебе не возражать Михаилу, Белл-Ориэль. И не прятать свой чудесный голос. Я всё ещё надеюсь услышать, как ты поёшь, пока нахожусь в Раю.
— Боюсь, больше ты его не услышишь, Касикандриэра, — юноша помрачнел.
— Ты не хочешь петь из-за меня?
— Нет, просто горло слишком болит, — парень обречённо качнул головой. — Похоже, я не смогу больше петь даже, если захочу.
— Позволь мне попробовать исцелить твоё горло, — внезапно предложила женщина, шагнув к нему, но Белл попятился.
— Ради чего? — оттолкнув её руки, неожиданно резко спросил он. — Чтобы Михаил поискал другой способ уничтожить мой дар?.. Или, ты думаешь, я не понял, что ему не нравится, как я пою?
— Дело не в этом, Белл-Ориэль…
— Да, дело не в том, что я пою, а в том, что меня слушают, — зло перебил юноша. — Именно это пугает Архангела, разве не так?
— Белл, послушай…
— Не называй меня этим именем! — отступив ещё на шаг, оборвал он. — Меня зовут Белл-Ориэль! Беллом меня называют друзья, а ты не входишь в их число!
— Почему ты так зол на меня?
— Потому что ты такая же, как все, — презрительно отозвался Белл. — Всё знаешь и молчишь. Гин прав: у нас с ним нет здесь больше ни друзей, ни подруг, ни братьев! — сказав это, парень развернулся и, преодолевая слабость, зашагал к реке, где его дожидался Нигар.
