вьющимися волосами. От них исходил даже какой-то блеск.
Девушка в красном платье
Молодая женщина смотрела куда-то в даль, на море и казалось наше присутствие ей было совершенно безразлично.
Однако не приблизиться к ней мы не могли. Теперь было понятно, что всё, что подарило нам море возможно было волшебством её рук.
— Вы, наверное, Афродита, — И откуда у меня прорезался голос, да ещё с такой уверенностью. – Потому, что только Афродита может быть такой красивой.
Женщина повернула ко мне голову и рассмеялась. Видно, что мои слова польстили ей.
— А ты смышлёная девушка.
— Я родилась тут. Всегда думала, что это место, излюбленное богами.
— Так и есть. И моё тоже. Поэтому это не было ошибкой, открыть одну из старых тайн, которая однажды скрылась в пучинах моря. Адонис. Мой возлюбленный. Я заключила его в плен так давно.
— Но ведь Арес хотел убить Адониса. – Тут же поспешила уточнить я.
— Верно. Он покинул Олимп, жил как простой рыбак, потом влюбился однажды в земную девушку и построил в её честь храм всего лишь за одну ночь, а на нём вытесал слова: «Элиена – богиня любви». – После этих слов она пытливо посмотрела на меня, а я на неё с недоумением, от услышанного о подобной дерзости Адониса.
Скульптура на дне моря
— Он бежал с Олимпа, как трус, боясь за жизнь, и сдался легко на притязания Ареса. Так же легко одел божественные лавры на голову другой, украв моё имя. Наказание было строгим. Я позволила влюблённым встретиться в последний раз в храме, возведённом в её честь и разрушила его, выбросив воспоминания в море. Адонис был пленён и пробыл слишком долго среди морских глубин. Настало время простить его. Он, как и раньше божество, но изгнанное с Олимпа. Теперь будет свободен и волен жить на земле среди людей. Впредь никем и ничем Адонис не будет гоним. Однако. – Афродита посмотрела на меня внимательно. – Приюти его в своём сердце, и ты станешь его музой, возлюбленной и спутницей на всю жизнь.
Наверное, прогремевший сейчас гром с небес был бы менее мной заметен, чем ласковые и непринуждённые настояния Афродиты.
Моё выражение лица сейчас говорило красноречивее всех бы высказанных слов, которые бы я проронила.
— Разве не вернулась ты несчастной в свой дом? Разве не предали тебя так внезапно и ранили в само сердце? Что же стоит тебе сейчас принять любовь одного из богов Олимпа?
— Но он влюблён был в другую, что покинула этот мир под обломками храма.
— Я всего лишь соединяю разрушенное. – Лаконичный ответ Афродиты заставил меня задрожать и внезапно вцепиться в руку стоящего изумлённого Фредерика.
— То есть я это она?
— Мне было бы больно вернуть ему ту, которую он поставил выше меня, но я способна подарить ему другую любовь. Не хочу впредь мстить за причинённую обиду.
— Но почему она должна принадлежать другому? – Тут же вмешался уязвлённый Фредерик уж не пойму каким боком он имел к этому отношение и что его уж так задело?
Афродита посмотрела на него лукаво и рассмеялась.
— Но она ведь всего лишь дурнушка! – Богиня хитро прищурилась.
«Едкая чопорная особь» побледнела то ли от негодования, то ли от того, что кто-то ему возражал, то ли ещё не понятно от чего.
Неожиданно Афродита протянула ему руку и открыв ладонь сделала знак забрать из неё что-то блестящее.
— Что это?
— У этого камня есть одна особенность — он меняет цвет тогда, когда пожелает. Камень уж очень похож на вас, вы умеете притягивать и отталкивать. Возьмите его, он вскоре принесёт вам удачу.
С этими словами она поднялась из мраморной глыбы, и усмехнувшись нам обоим медленно побрела по берегу.
Шлейф платья
— И что вы теперь будите делать? – Первым пришёл в себя от пережитого шока Фредерик. — Возьмёте на поруки этого изгнанного?
В голосе «едкой чопорной особи» слышалась дрожь, можно было представить, как внутри его всё бушевало от негодования.
— Наверное придётся. Не пренебрегать же мне настоянием Афродиты. Ну и бросать его нельзя без присмотра, а то он опять в честь кого-нибудь храм создаст за ночь, так его потом закроют уже на вечность.
— Да у вас внутри уже всё клокочет от свалившегося счастья! – Фредерик готов был визжать… правда с чего бы это. — Ага. Он воздвигнет храм в честь вас!
— Ни в коем случае. Совершенно нет охоты быть погребённой под обломками моего же храма. Поэтому храма не будет я за этим прослежу. И к тому же почему вы волнуетесь? Неужели так рас переживались за судьбу «дурнушки», которой подарили настоящего олимпийского бога? К тому же. Мы его нигде не наблюдаем. Может он сбежал от меня, как мой жених? А может быть это моя карма, что мои возлюбленные оставляют меня почти у алтаря.
— Но я же вас не оставил! – Наверное эхо от крика Фредерика сейчас услышало все эгейское побережье.
— Так вы приехали к нам на отдых на три недели, а не ко мне, чего же вам покидать пансион раньше времени? Да и вы вон какой весь презентабельный, ухоженный, утончённый, хорошо образованный. Угодить такому как вы весьма трудно. Мне к вашей ступени и поди не подняться.
— Это вы сейчас говорите так, потому, что в моей автобиографии не указано божественного происхождения. Деньги присутствуют, положение в обществе присутствует, только Олимп к сожалению обошёл меня стороной!
— Да не принимайте вы так буквально слова Афродиты. А может она не имела в виду самого Адониса, а только его изваяние.
— То есть мне достался всего лишь этот камень? – Он вытащил из кармана красивый сверкающий минерал и залюбовался ним.
— Его называют султанат, он и вправду меняет цвет. Афродита говорила о вас как об этом камне – вы и в правду умеете отталкивать и притягивать.
Фредерик не пожелал идти в свои покои. Он удобно устроился на кожаном диване в салоне как раз напротив своего соперника:
— И чего его бояться? Он же каменный. – Пробормотал он перед тем, как провалиться в сон.
После пережитого и увиденного я спать не могла.
Слова о том, что не останусь под одной крышей с этой «ненормальной чопорной особью» таки оказались пророческими.
Я вернулась на пляж, чтобы просто побродить и ещё раз полюбоваться на мраморные глыбы, служившие когда-то великолепным храмом для возлюбленной, которая стала даже выше самого богини любви. Какой смелый и глупый вызов. Однако камни исчезли с берега. Все до одного, но где же они?
Я стала искать их глазами и тут с изумлением заметила…сложенное строение фасада храма, что выросло в нашем саду прямо напротив окон, ведущих из большого салона.
Это ещё что?
Теперь разрушенные великолепные осколки храма приобретали и в правду божественный вид, вот только надпись под крышей больше не читалась……
Под фасадом сидел молодой красивый незнакомец, очень уже напоминающий скульптуру Адониса и бездумно перебирал струны на лире.
— Зову свою любовь, а она не отвечает мне. – Внезапно проронил он бесстрастно.
— А у неё есть имя?
— Я уже его не помню. – Он поднял голову к верху, где когда-то была надпись.
— Афродита простила тебя, возможно ты и не помнишь, что было тому причиной. Теперь ты больше не пленник моря, ты свободен.
— Выброшен на берег и никому не нужен. – Слова Адониса переполняло отчаянье от безысходности.
— Но Афродита не желала, чтобы ты остался таковым. Она не хочет видеть тебя несчастным, поэтому попросила приютить тебя в моём сердце. Но если ты пожелаешь, то можешь покинуть это место и поселиться там, где тебе будет хорошо.
— Тогда можно я с тобой останусь? Только ты не отдавай меня никому. Я буду ходить в море, ловить для тебя рыбу и поднимать со дна золотые украшения из затонувших кораблей. Я много чего могу. Когда я сбежал с Олимпа, то жил, как самый обычный крестьянин и ничего не требовал от жизни.
Это прозвучало так по-детски, однако волнительно. Адонис не был молоденьким мальчиком, а взрослым мужчиной, однако нуждался в защите, подобно брошенное и никому ненужное дитя.
— Оставайся. – Это решение было продиктовано не волей Афродиты, а потому, что я чувствовала себя такой же брошенной и никому не нужной. И как бы это не звучало смешно и нелепо, но мне почему-то стало так тепло и радостно от этих слов, что мной кто-то бы дорожил.
— Тогда я хочу играть для тебя. – С какой-то торжественностью объявил Адонис и начал опять перебирать струны.
***********
Фредерик так и не возвращался в свой номер люкс. Мама подала ему кофейник и свежеиспеченные булочки с персиковым повидлом, чему он был несказанно рад, однако его ноутбук был открыт и выглядел наш гость как-то странно, взволнованно и почему-то в глазах у него стояли слёзы.
— У нас всё ещё происходят волшебства Афродиты? – Спросил он каким-то необычайно тёплым голосом.
— Фредерик, я должна воздать все почести этой богини, которая превратила вас в такого совершено другого человека. Вы определённо изменились.
— Вы так полагаете? С салона исчезла скульптура Адониса и перебралась в сад. Теперь она торжественно украшает фасад входа в храм, который разрушили в гневе. Стало быть, побережье отныне не загромождает ни одна каменная глыба.
— Мне почему-то кажется, что вы не это хотели сказать. – Я присела напротив него в кресло. – Вы не похожи на себя, у вас что-то произошло?
— Наверное я первым ощутил волшебство Афродиты. Я закажу ей скульптуру и украшу её шею ожерельем из вот этого султаната.
— И что же она сделала?
— Когда я прибыл сюда вчера, то приехал разорённым и отчаявшийся в жизни человеком. Я не стал совершенно бедным и мог бы вести довольно хороший образ жизни, но то, что у меня осталось по сравнению с тем, что было – всего лишь жалкие гроши. И вот сегодня открываю почту и вижу отчёт моего инженера, что шахта, которую я купил уже давно не далеко от Измира и долгое время была совершенно не прибыльной, оказывается, имеет огромнейшие запасы…вот этого вот камня. Теперь я богатый человек. – Он положил на кофейный столик камушек, подаренный Афродитой и облегчённо вздохнул. – Теперь я верну всё, что потерял и приумножу, но у меня будет одна просьба. Во-первых, я хочу стать частью этой семьи и этого дома. Я как-то сразу привязался к нему, нигде и никогда не ощущал столь тёплой и жизнерадостной атмосферы, поэтому предложу хорошие деньги за мой номер люкс. Не хочу отсюда впредь никуда уезжать и даже если буду много работать вдали, то всегда буду спешить сюда, в родные пенаты. Во-вторых, вот я распечатал договор о сотрудничестве с вами. Вы ведь рассматриваете возможности работать по специальности? Вот и работаете со мной. Мне нужны специалисты, к тому же открытие ювелирной мастерской по огранке и дизайну будущих украшений отныне лежит на вашей ответственности.
— Вы же говорили, что я гожусь для вас только, чтобы разбирать корреспонденцию! – В шутку обидчиво напомнила я это уже не такой «едкой чопорной особи».
— Мало ли я чего там говорил! Кстати я предвидел ваш ответ, поэтому сделал вас своим компаньоном.
— А почему вы решили, что можете купить этот номер люкс на верху? Вообще в будущем там должна была жить я, когда выйду замуж. – Удивилась я.
— Тогда у вас нет другого выхода, чем выйти замуж за меня. Вы только подумайте сколь выгоден будет брак нам обеим. Мы будем вместе тут жить, работать, приумножать состояние. Что скажите? О лучшем и
