Страна чудес

Жил-был на свете один маленький мальчик. Этим мальчиком тогда был я.
У меня была бабушка Бабаня, и дедушка Семён. (Уже куда более взрослым я узнал, что звали бабушку Анастасией, но она настояла, чтобы я её называл именно так - Бабаня.)
Страну чудес я открыл волшебным летом, которое провёл у неё в деревне в возрасте шести лет.
Тогда мир был совсем юным, как и я, полным загадочных тайн и самых удивительных открытий. Их я делал на каждом шагу буквально всюду.
В первый день пребывания в гостях вышел во двор, поросший зелёно-матовой  лебедой. Увидев меня, осина приветливо зашелестела листвой: «А я тебя помню, ты уже проходил мимо прошлым летом, только глядел в другую сторону на мальчишек, гоняющих поросёнка. Я не обиделась, понятно же, что то зрелище было куда веселее, притягательным!.. Потом выбежала мать и накричала на сорванцов: мол, загоняете поросёнка, у него может сердце не выдержать. Эх, молодо-зелено, они же этого не знают, всему их учить нужно. И тебе советую постоянно учиться, лучше всего на примерах других, чтобы самому не совершать дурных поступков…»
Мне пришла в голову мысль: «Получается, что тогда умный должен учиться на примерах дураков, так?..» Но вслух этого не сказал, не желая обидеть старшую: осина мне виделась в образе женщины очень почтенного возраста. Закивал в знак согласия с ней.
Хотел было сесть на старый трухлявый пень у плетня, но не заметил торчащий сбоку сучок и довольно больно оцарапался. Он же, нахал, не стал передо мной извиняться: сделал вид, будто ни к чему такому не причастен. Действительно, я был сам виноват в случившемся. Спорить с ним я не стал.
Растущие рядом болтливые лопухи мне сообщили: «Он считает себя философом. Очень гордится родством с дубом».
Крапива задорно сообщила: «На самом деле он никогда не был дубом. Нам говорили, мы знаем, знаем…»
Пень не выдержал, ответил с явственной ноткой грустинки: «Что вы можете знать? Разве что вчерашнюю погоду! Вы же вроде бабочек-однодневок, пытающихся судить о прошлом лете. Когда я рос здесь высоченным дубом, то этому были свидетели вовсе не вы - а прадеды ваших прадедов. Эх, вы, «знатоки»!..»
Одуванчики почтительно выслушали его речь и восхитились: «Ах, как он много знает! Как умно рассуждает! Настоящий философ!..»
Вышла из избы Бабаня и провела меня по огороду, показывая, что и где у неё растёт. Нарвала мне стручков гороха, которые были слаще всяких яств. А уж какой пахучей и сладкой оказалась малина – то словами не описать! Жаль, что много её никогда не росло: ни разу я не наелся до отвала. Так и осталась у меня такая мечта.
Кстати, тогда, как и все остальные, я грыз семечки и мечтал, чтобы они уже были без кожуры. Представлял: вот бы тогда я их наелся! А так надоедает их очищать, они махонькие. Вот бы семечки с огурец или даже арбуз?!
Как-то дедушка Семён принёс небольшой мешочек с уже очищенными подсолнечными семечками, поставил передо мной:
- Ешь!
Я обрадовался – исполнилась мечта! Принялся набивать ими рот. Довольно быстро радость прошла, удовольствие сошло на нет. Что-то в этом было не так. Тогда я взял обычные семечки, принялся грызть их. Теперь ощутил привычное приятство вкуса. Не мог понять, почему?
Позже додумался до своего объяснения: всё нужно зарабатывать, получаемое сразу, без трудов, большого удовольствия не приносит.
Но это было позже.
А теперь от кустов малины, мы прошли дальше к лесу, где находился ещё один огород, его называли Нижним в отличие от первого, тот именовался Верхним.
За Нижним огородом начинался шумный лес, казавшийся мне дремучим, вход в него был мне категорически заказан. Боялись, что я могу заблудиться. А ещё потому, что в нём жили леший, кикимора и прочая нечисть-бяка, которая сразу же заберёт ребёнка. Так что без взрослых туда ходить опасно.
- А кто ещё живёт в лесу? – спросил я Бабаню.
Она назвала волков, медведя и лисичку (их в единственном числе), зайцев. Я продолжал расспрашивать:
- А кто ещё?
- Ну, кукушки, сороки, малиновки, ласточки, ястребы…
- А кто ещё?
В конце концов, она устала от моих расспросов и прервала меня:
- Кто, кто? Зверь Никто!
- А он страшный?
- Кто?
- Этот зверь Никто?
Бабаня рассмеялась:
- Очень страшный зверь Никто, не заходи далеко в лес, а то заберёт тебя Никтошка.
- Он самый-самый страшный в лесу?
- Самый. Но есть ещё и Бябяка. Вот тому вообще лучше на глаза не попадаться.
- А что тогда?
- Ничего хорошего! Помолчи, а то он придёт сюда. Бябяка не любит тех, кто много болтает.
Я сразу замолчал, осознав, что действительно говорю слишком много. Встречаться с неведомым Бябякой ужас как ни хотелось.
Дремучий лес шумел многоголосьем, в коем переплелись и угрозы, и заманчивые посулы, и нечто весьма похожее на возмущение, ропот. Только чем?..
За ближайшим кустом спрятался страшный Бябяка. Несомненно, он уже явился, услышав наши с бабушкой разговоры, и теперь только и ждал, когда я неосторожно зайду в лес, чтобы схватить меня и утащить в самую чащу. Я сразу же встал за Бабаню, чтобы она находилась между мною и чудищем лесным,  только здесь чувствуя себя в относительной безопасности.
С краю нижнего огорода находилась деревянная баня, а около неё метрах в шести - колодец.
Дальше, ближе к лесу, рос престарый вяз. Лишь при большом ветре он оживлялся, начинал двигать своим ветками-руками и пытаться что-то говорить, но слышался лишь тихий скрип. В конце концов он утомлялся, ветер утихал и он погружался в неведомые никому думы.
Около вяза скопилась лужа, в которой он в безветрие отражался вместе с высоким небом и облаками в нём.
Бабаня сказала, что лужу подпитывают грунтовые воды, поэтому она никогда не пересыхает. Стоит всё лето. Это была очень удивительная лужа, что я открыл несколько дней спустя.
А тогда заметил, что в том месте, где ствол вяза раздваивался, находилось дупло. В него птичка принесла червячка.
- Гнездо у неё там, птенцов кормит, - пояснила бабушка.
- А можно мне посмотреть?
- Высоко, не достанем. Да и лучше не беспокоить их, птицы этого не любят. Пусть спокойно живут.
Под налетевший ветерок старый вяз обидчиво проскрипел: «Пусть живут? А мне от них какая жизнь, вы не подумали? Вот бы кто внутри вас такое гнездо устроил, то вы бы заговорили иначе…»
Бабаня привычно не обратила внимание на его ворчание. Наверное, слышала его постоянно и давно привыкла к старому ворчуну.
Вечером на ужин была окрошка, которая мне очень понравилась. Дедушка Семён налил в кружку квас:
- Пей, внучек!
- Да кто же окрошку квасом запивает?! – всплеснула руками Бабаня.
- Пусть пьёт. Квас – очень полезный.
- Что за польза от него – одна вода!
- А вот, мать, и не скажи. Знаешь, что говорил наш супостат Бонапарт Наполеон? Он изрёк: «Русские победили нас потому, что они пьют квас». Вот какая сила в нём! Потому и были тогда наши пращуры чудо-богатырями, не то что мы!
- Да они же тогда не только один квас пили!
- Это понятно. Пили-ели наши предки так, что иноземцы этому дивились: молока, масла и мёда было невпроворот, как и мяса, рыбы всякой, солений, мочений. Да и хлебушко ржаной – отец родной!
Я не очень понимал таких разговоров, но половину кружки кваса одолел – как не пить, когда хочется стать чудо-богатырём!..
На ночь Бабаня прочла мне сказку, моё воображение поразили сапоги-скороходы. На следующий день рассказал о них соседскому мальчишке Кольке, моему ровеснику, но он презрительно хмыкнул:
- Это что, волшебная палочка – куда лучше!
Взахлёб начал рассказывать, что способна творить волшебная палочку,  и у меня глаза загорелись.
- А где такую взять?
- Она не всем даётся, нужно слово заветное знать.
- А кто его знает?
- Кто знает, тот не скажет.
- А почему? Разве плохо, чтобы у всех были волшебные палочки? Вон сколько можно хорошего с нею сделать!
- Это ты у них спроси. Они таят. Я бы всем сказал.
- И я!
- Далась тебе эта волшебная палочка, есть много чего хорошего и другого! Не хуже волшебной палочки!
- А что может быть лучше? Что?.. А-а, молчишь! Значит, сам не знаешь!
- А вот и знаю!..
В конце концов Колька открыл мне страшную и великую тайну: показал на растение-остролистник. На заре или на закате нужно было сорвать пять самых больших листьев и они исполнят пять любых желаний. Совсем, как волшебная палочка.
Я загорелся идеей заиметь пять волшебных листочков, но Бабаня пришла за мной и увела домой, не слушая возражений.
На следующий день я уже забыл об этом, всё выветрилось из головы. А когда временами вспоминал, то уже плохо помнил ту траву, которую Колька называл остролистником. (Так и не довелось мне стать владельцем волшебных листочков, о чём я сожалел потом много лет.)
Я сказал об этом Кольке, он отмахнулся, сморщив нос:
- Это что! Мне моя бабушка рассказывала, что нужно на рассвете встать, выйти в огород и когда поднимется солнце, то его первый луч превратит одну из росинок на траве в волшебную жемчужину. Если ты успеешь её схватить до того, как она скатится на землю, то сможешь с её помощью совершать любые чудеса. Это вроде волшебной палочки, только без неё.
Конечно же, я твёрдо решил завтра встать пораньше и завладеть волшебной жемчужиной. Но, конечно же, проспал. Когда проснулся – солнце уже улыбчиво светило в окно, словно посмеиваясь: проспал утро, соня. Было очень досадно и обидно.
Не удалось мне этого и в следующие дни. В конце концов, я махнул рукой на свою задумку, поняв, что вовремя проснуться не удастся. Именно утром сон был для меня самым крепким и самым сладким.
Нередко именно в это время мне снились особенно необычные сны, их порой называют сладкими. Не могу не согласиться.
Однажды в таком «сладком сне» я оказался после чтения мне Бабаней сказки про «Бармалея» Корнея Чуковского. Особенно меня впечатлили в ней первые строчки:
«Маленькие дети!
Ни за что на свете
Не ходите в Африку,
В Африку гулять!
В Африке акулы,
В Африке гориллы,
В Африке большие
Злые крокодилы

Будут вас кусать,
Бить и обижать, —
Не ходите, дети,
В Африку гулять.

В Африке разбойник,
В Африке злодей,
В Африке ужасный
Бар-ма-лей!
Он бегает по Африке
И кушает детей —
Гадкий, нехороший, жадный Бармалей!..»
Конечно же, презрев наставление, я отправился гулять в ужасную Африку. Во сне. В нём я был непобедимым отважным героем и легко расправился не только с акулами, крокодилами и гориллами, но и с гадким, нехорошим и жадным Бармалеем. Едва я замахнулся на него кулаком, как он тут же испугался и убежал куда-то далеко за Лимпопо. Далее я гулял по Африке без всяких помех, хищные звери, завидев меня, прятались в свои укромные норы, опасаясь даже высунуть нос. Вот такой страх навёл на них я. Возгордился от этого.
Я даже нисколечко не испугался, когда из огромной пропасти ко мне потянулась огромная голова жирафа, ведь у него были очень добрые большие чёрно-бархатные глаза. Я собрал траву и накормил его. Увидел в небе чудесную радугу, хотел добраться до неё по шеи жирафа, он уже охотно подставил её, но тут я проснулся…
Ох, как не вовремя!..
Лужу в Нижнем огороде я всегда уважительно обходил