горячись, Виктор. Сейчас тебя уговаривать никто не будет,-торопливо предупредил Иван Ильич.
Если бы Виктора заставляли делать что-то, что он не хотел делать, но признавал право вышестоящего на свое понимание целесообразности, он бы подчинился. Так было не раз, когда он вынужден был соблюдать дисциплину. И одергивал многих своих подчиненных, когда они высказывались против того или иного решения директора или указаний главка. В советское время он понимал, что без жесткой дисциплины в их деле никак нельзя. Но то насилие, которое он почувствовал в данный момент, было не только насилием над личностью, оно затрагивало что-то более глубокое, какие-то его основы. Он делал сейчас свой выбор и сомнений не было.
«В связи с тем, что я не являюсь работником ОКБ и не могу адекватно оценивать производственную ситуацию, прошу освободить меня от обязанностей члена совета директоров».
В.В. Александров.
«Чистоплюй. Замараться боишься от Михайлова. Хочешь сберечь себя для народа ?», - оппонент подвел внутреннюю черту.
Потом, когда пройдет еще пару лет, Виктор поймет, что и это его заявление не имело никакого значения. Михайлов даже не вздрогнул. Коллектив…. Скоро того коллектива, ради которого это заявление было написано, просто не будет. Он растворится по другим предприятиям города. Люди перестанут ходить на собрания акционерного общества. Их акции обесценятся. Совет директоров проведет решения, которые вскоре сосредоточат всю собственность в руках одного человека – президента этого «ойла». Тот генеральный президент вскоре улетит за границу на какой-то остров и будет сидеть там на пальме, спасаясь не то от бандитов, не то от своих партнеров. Продано будет все более или менее ценное из оборудования и материалов многочисленным кооперативам и заграничным фирмам. Разворованы будут уникальные установки и приборы. Выйдет из строя система отопления корпусов ОКБ и канализация. В цехах экспериментального завода будут стоять самопальные котлы для обогрева зимой (дикое дело !). Облезут стены снаружи и внутри помещений. На внутренней территории ОКБ, как после авиа-налета, будут разбросаны автомашины без колес с выдранным электрооборудованием. Дорожки из корпусов в столовую зарастут высокой травой. Как капитан, последним с тонущего корабля, гордо уйдет на пенсию директор Михайлов. Не уйдет, а уедет на шестисотом Мерседесе. ОКБ признают банкротом, назначат управляющего, а затем по частям распродадут помещения различным фирмам под офисы и склады. Целый корпус будет занимать суперсовременное казино с девушками-конфетками. Этот корпус, отделанный по последнему слову западной технологии, будет резко выделяться среди облезших зданий бывшего ОКБ. У входа в здание будет висеть желтый флаг с какой-то неизвестной черной эмблемой. Вероятно, это и будет истинный флаг нынешней власти. Что ж, высокая наука превратилась в свою противоположность, как превратился Виктор из преуспевающего ученого-конструктора в безработного и несчастного в семейной жизни человека.
Через четыре года он придет в свой родной третий инженерный корпус, где размещалось отделение главного конструктора с макетными мастерскими. Он пройдет почти пустые, разграбленные, холодные помещения, где гуляет ветер. Постоит у дверей своего кабинета. Потом его бывший сотрудник Андрей принесет откуда-то пожарный ржавый топор, и они молча сломают замки. Сначала в приемную, потом в сам кабинет. То, что он увидит, удивит его. В кабинете окажутся целыми все окна и мебель. На стене школьная доска – свидетельница конструкторских сражений, и даже маленький огрызок мела на полке. Он возьмет его и, немного подумав, напишет неизвестному адресату : Прощай…
В книжном шкафе его дождутся книги, которые он не захотел взять с собой, когда увольнялся. На столе будет стоять телефонный аппарат с мини-АТС. Не будет только персонального компьютера. Виктор сядет в кресло за столом ….., одиннадцать лет жизни. Теперь абсолютно уверен - самые лучшие, самые счастливые одиннадцать лет. Под стеклом заметит открытку: офицер в треуголке и белом мундире со знаменем в руке увлекает за собой цепи атакующей пехоты. Открытку он заберет с собой.
От Андрея узнает, что восстанавливать корпус признано дороже, чем построить новый. Это будет как посещение кладбища. Когда Виктор будет уходить, на него этот корпус посмотрит пустыми глазницами окон. И он твердо скажет себе, что никогда не придет сюда больше. Только тогда он по- настоящему уйдет из дела.
Я из дела ушел, из такого хорошего дела!
Ничего не унес — отвалился, в чем мать родила.
© Copyright: Луговский Виктор Васильевич, 2021
