первой и последней Миссии?.. Ты теперь, никому не нужен: ни ей, ни мне, ни, тем более, твоему будущему сыну. Ты останешься, сам по себе, как и хотел.
-…Я не верю тебе.
- Помилосердствуй! Мне это даже как-то не к лицу…- лгать по мелочам. Впрочем, боюсь, у тебя не скоро представится возможность проверить истинность сказанного мной. Кораблик уплыл и больше никогда не вернется к этому причалу.
- ...И, все-таки, мы посмотрим. У нас, ведь, имеются свои взгляды на Истину. Не так ли, Игорь? – вновь, за моей спиной раздался знакомый голос. Я обернулся. Справа от меня стоял Андрей. Он, так же, как и Князь, сложив руки на груди, смотрел вслед уплывающему кораблику. Соленый ветер трепал его распущенные русые волосы, а на устах его застыла мечтательная улыбка.
- А, это ты, Андрей, – скучным голосом сказал Князь. - Ну, что ж, надо признать, что первый раунд в этой истории остался за тобой.
- Он уже был выигран еще до вашего с Игорем памятного поединка. Шрамы твоего Посвящения были наложены на кальку ран, нанесенных на его сердце ранее… Туда был привнесен Дар. И Путь его предопределен… И это не только Путь Шпаги. Он Воин. И он достойно доказал это во всей этой истории. Им он и останется, но Миссия его многогранней любой иной… Так что, не смущай, понапрасну, парня: у него впереди еще много работы – он нужен людям.
- Ах, вот оно как… - огорчился Князь. - Ну, если так решили… Пусть работает – каждому свое. Иначе говоря, Игорь, - обернулся он ко мне, - у каждого своя каторга.
Я посмотрел на Андрея. Тот кивнул:
- Хлеб твой будет омыт не потом лица твоего, а кровью твоего сердца. Но сладок вкус его будет - не едино тебе, а многим.
- …А Маргарита.., сын?
- А вот тут, мы еще повоюем! – удовлетворенно потер руки Князь и весело подмигнул. - А, Андрей?
Тот, слегка нахмурился, но отмахнулся небрежно:
- Ну и повоюем… Ты как, Игорь?
- Да, пошли вы… с Вашими играми! – разозлился я. - У вас впереди Вечность – вот и развлекаетесь, а у меня…- я судорожно сглотнул комок в горле и отвернулся к морю…
- Во, да ты, ни как, обиделся? – услышал позади себя я насмешливый голос Андрея.
- Люди! – философски произнес Князь. - Что же касаемо Вечности, то тебя, Игорь, она, между прочим, тоже ожидает: раньше или позже.
- Иншалла. – ответил я, не оборачиваясь: в глазах моих стояли злые слезы.
- Он прав, Игорь - вновь услышал я голос Андрея. - Только у каждого она, тоже, своя… Ну, да ничего! – ободряюще похлопал он меня по плечу. - Прощай, покудова. Свидимся еще… Пойдем-ка, Князь…
Когда я обернулся, я увидел их, бок о бок поднимающихся вверх по аллее, ведущей к Замку, и о чем-то увлеченно беседующих….
Я проснулся, когда поезд уже подходил к Ростову….
Чередой потянулись рутинные рабочие будни и одинокие вечера. И единственно, что согревало мне душу в этом сером бытии, так это мысли о Маргарите и, оставленное ею бирюзовое ожерелье. Именно оно, каждодневно подтверждало мне, что все, что случилось со мной, в дни моего отпуска, не является плодом моей собственной фантазии. Именно оно связывало мое нынешнее существование, с той Чудесной Сказкой, где главным Чудом была наша Любовь.
Каждый вечер, я, мысленно, перебирал события своего короткого отпуска, разговаривал с Маргаритой, говорил ей о своей любви к ней, и о том, как мне плохо без нее….
А иногда, во сне, я возвращался на все тот же причал и спорил с Князем, приводя все новые и новые доводы в пользу нашей любви с Маргаритой и будущности нашего, еще не рожденного сына. Но, Князь только усмехался и ничего не говорил мне. Молчал и Андрей, стоявший рядом.
Шло время… Минул месяц, и ничто не изменялось в моей жизни, вестей от Маргариты не было…. Прошла еще неделя, и я понял, что так дальше продолжаться не может. Нельзя жить только Прошлым, иначе, я просто-напросто, сойду с ума. Я снял ожерелье и положил его в нижний ящик моего письменного стола, твердо решив для себя, что моя жизнь – это Моя Жизнь, и я не имею права превращать ее в кассету, с записью курортных эпизодов. Моя настоящая жизнь – здесь, в Ростове. Только нужно прожить ее так, чтобы не было мучительно больно…. А, следовательно, нужно выкинуть из головы все, связанное с прошедшим отпуском, и жить дальше, полной жизнью…. И плевать мне на все это дуалистическое противоборство, которому конца и края нет. Похоже, что всех этих, что сверху, что снизу – такое положение вещей вполне устраивает. Происходит что-то, вроде, нескончаемого шахматного турнира, и никто не торопится продудеть в трубу о его окончании. А зачем, собственно?.. А раз так: не буду я плясать ни под чьи дудки, в какие бы цвета радуги они не были бы выкрашены. И пошли они все… Говорите – есть свобода волеизъявления?.. Вот и буду жить своей собственной грешной жизнью! Какая бы то Вечность меня не ждала.
Я не успел. ...Как я и предполагал. Ибо, каждый человек – Творец своей собственной Судьбы.
На следующий день, когда я уже хотел сделать звонок своей старой знакомой, на мобильнике раздалась тревожная мелодия Стинга - «Desert Rose…». Я поднял трубку…
- Игорь, это ты?.. Ты зачем снял ожерелье, дрянь, ты этакая?! Я немедленно, сегодня же, вылетаю в Ростов….
Но, как говорится, это уже совсем другая история….
I
00.45.13. Беспокойство сразу же охватило меня после вылета самолета из Парижа. Радость предвкушения прилета Маргариты сменилась тягостной тревогой за нее. Нет, это было даже не беспокойство, а явственное предчувствие беды. Причем, было ощущение принятого кем-то решения касающегося судьбы Маргариты. Как только тревога охватила меня, я немедленно снял с шеи ожерелье, помня о ментальной связи которым оно соединяло нас. Тем самым я нарушил приказ Марго, но пусть уж лучше она почувствует единственный укол беспокойства, сочтя (я надеюсь) его за естественное мое волнение по поводу самого процесса полета, чем ощущает мою тревогу все время …
Время… фактор времени… Сколько его в моем распоряжении несколько часов, чтобы разобраться в причинах своих ощущений и принять все возможные и невозможные меры для устранения опасности?.. Сам полёт длится порядка трёх часов (не будем загадывать!).... Да время в аэропорту по прибытии — кладём ещё не менее получаса.... Но первым делом — распознать характер опасности. (То что опасность реальна — не вызывало у меня ни малейших сомнений. Как объяснение моей «проницательности» на краю сознания мелькнула мысль о новом моём «качестве» и, соответственно, о новых возможностях).
Я бросил взгляд на отложенное в сторону ожерелье… Односторонняя связь, да еще на уровне эмоций – какая нелепость! Что проку, если бы Марго получала мои ментальные сигналы через эти дурацкие сережки из бирюзового гарнитура (а уж они-то наверняка сейчас на ней!) – посоветовать мне что-либо она все равно не сможет…. Черт, почему молчит мобильник?!.. По идее, сразу же после снятия мной ожерелья, она немедленно стала бы названивать мне. Но мобильник молчал…. Взяв трубку я набрал номер ее сотового. На двух языках мне ответили, что абонент временно недоступен. Случайность?.. Но случайностей не бывает, следовательно, кто-то постарался над обрывом связи. Отложив телефон в сторону, я машинально взял в руки лежащее передо мной на столе бирюзовое ожерелье и стал перебирать камешки на манер чёток….
Ощущение тревоги внезапно усилилось, в голове замелькали еще неясные образы. Что еще за фокусы?.. И почти мгновенно пришло понимание: бирюзовый гарнитур является передатчиком эмоций только в разобщенном состоянии (и как это мне раньше в голову не пришло!), основная его функция - оберег. И сейчас, когда его составляющие разделены между двумя «субъектами», сила его значительно ослаблена, фактически, он лишь в состоянии подавать сигналы тревоги как маяк… Следовательно, скорее всего эти сигналы ощутила и Маргарита… Одеть ожерелье?.. Стоп! «Озарение» пришло в момент перебирания камней как четок, следовательно….
Под мерное щелканье камней я погрузился в некое подобие состояния медитации… Сначала сквозь мельтешение неясных образов и картинок медленно проступил салон самолета… В одном из кресел, у иллюминатора сидела Маргарита, на ее прелестных ушках действительно были столь знакомые серьги… лицо ее было очень бледно, глаза прикрыты, но судя по раздувающимся ноздрям ее античного носика она не спала и была очень взволнованна. Кисти рук, видимо, импульсивно крепко сжимали подлокотники…. Напротив, на откидном столике, небрежно лежал мобильник… Значит, она тоже пыталась связаться со мной…. Судя по ее нынешнему состоянию, она отчетливо осознавала как грозящую ей опасность, так и собственное бессилие противостоять ей. И, именно, последнее, а не страх, мучило мою бедную девочку. Проще говоря, она была в ярости, и ярость эту ей некуда было выплеснуть. Состояние безысходности при ее деятельной натуре - что может быть мучительнее? Моя девочка оказалась в смертельной ловушке на высоте нескольких тысяч метров над землей и мучительно искала выход из нее.
Я еще раз оглядел салон и находящихся в нем пассажиров…Нет, в самом салоне самолета опасности не было, она существовала извне. Иначе, насколько я знаю Маргариту (а, знаю я ее, достаточно хорошо), она бы уже действовала, причем действовала максимально жестко. Впрочем, не бывает безвыходных положений. Лицо Маргариты внезапно расслабилось, она сделала глубокий выдох как после затяжного нырка: решение принято и не нужно быть провидцем (хотя, некоторые весьма авторитетные личности утверждают, что я таковым и являюсь), чтобы понять каково оно. Сейчас она заставит пилотов изменить курс самолета и посадит его в ближайшем порту…
Еще один щелчок камня принес мне уверенность, что фактор времени еще в плюсе и пока в моих силах устранить фактор опасности, так как он находится здесь, в моем городе. В моем распоряжении три часа, а этого более чем достаточно, когда речь идет о жизни любимой женщины. Если же она посадит самолет в другом порту, встреча наша может отдалиться на неопределенное время. Ни я, ни она (я в этом уверен) этого не хотели. И кто знает, что ожидает ее на земле — в чужой стране?.. Нет. Надо играть на своем поле.
Маргарита уже оперлась на подлокотники, чтобы встать, но я немедленно набросил на шею ожерелье. Мощный поток положительных эмоций (любви, тепла, покоя, уверенности) обрушился на нее, и когда, через несколько минут я снял ожерелье и, перебирая камни, восстановил картинку салона, я удостоверился: Марго поняла и поверила мне. Она расслабленно откинулась на спинку кресла, на ее лице цвела блаженная улыбка…. Еще раз вглядевшись в ее счастливое лицо, чтобы окончательно удостовериться что Марго в ближайшее время не начнет устанавливать на борту «новый орднунг», я вновь стал перебирать камни, разыскивая непосредственный источник опасности….
00.52.14. И я нашел его. Крепкий мужик неопределенного возраста в армейском, застиранном камуфляже и кроссовках выходил из подъезда панельной пятиэтажки. В руках у него был какой-то длинный и, наверно, довольно тяжелый предмет, завернутый в армейскую же, прорезиненную плащ-палатку. Небрежно оглядевшись по сторонам (лавочки возле подъездов были пусты: бабушки покинули свой «пост», ради просмотра любимого телесериала), он, не спеша, двинулся к ряду припаркованных между
