военный
Ты не выдашь меня?
Первый военный
(в притворном ужасе)
Никогда!
Автор опять испуганно высовывается, но быстро исчезает, как будто его оттянул кто-то за фалды.
Майор
(по-прежнему, мечтательно)
Приди…. Приди!
Первый военный
Тише!.. Слышишь шаги?..
Второй военный
…Слышу шелест и вздохи.
Третий военный
Кто идет?..
Первый военный
Кто пустил?!..
Второй военный
Кто за дверью?
Третий военный
Погоди!.. Погоди….
Открывается дверь и в дверном проёме показывается фигура Спецназовца в полной боевой экипировке: бронежилет, «сфера», очки, «балаклава», автомат на груди стволом вниз.
Спецназовец
Фельдъегерь… с пакетом!
Спецназовец скрывается и на его месте появляется молодая женщина с простым и тихим лицом матовой белизны. Она в темно синей фельдъегерской форме. Равнодушен взор спокойных глаз. За плечами, из-под синей пилотки лежит заплетенная коса. Женщина стоит неподвижно. Восторженный Майор, глядя на женщину, опускается на колени, ставит кейс на стул и медленно открывает крышку-монитор. Заметно, что слезы восторга душат его. Военные в ужасе откинулись на спинку дивана. У одного беспомощно болтается нога. Другой производит странные движения рукой. Третий выкатил глаза. Через некоторое время очнувшись, громко шепчут:
— Прибыла!
— Пустота в глазах ее!
— Бледна, как мрамор!
— За плечами её коса….
— Это — смерть….
Майор услыхал. Медленно поднявшись, он подходит к женщине. Говорит голосом звонким и радостным, как первый удар колокола.
Господа! Вы ошибаетесь! Это только начало.
Общий ужас и оцепенение. Первый военный подходит к Майору.
Первый военный.
Вы с ума сошли, майор. Весь вечер мы ждали событий. Мы дождались. Пришёл приказ. Это конец.
Майор (звонким, детским голосом).
Я не верю в это. Это только начало. Начало Возрождения.
Первый военный.
Товарищи офицеры!.. Похоже, майор сошел с ума. Он недавно с нами. И потому не готов к тому, к чему мы готовились всю жизнь. Он оказался не готов к этому часу. Простим его. (Обращается к Майору) Тебе нельзя оставаться здесь, братец. Ты можешь помешать нам в исполнении нашего последнего долга.
Майор (по бледному лицу бродит растерянная улыбка).
Я ухожу. Возможно, вы правы, и я сошёл с ума. А может, это вы сошли с ума…. Неужели закончится этот бардак?!..
Женщина (вручив маленький кожаный портфель Первому военному следует к выходу за Майором).
Погоди я с тобой!
Майор остановился, растерян.
Появляется Особист в военной форме без знаков различия.
Офицер-особист
(подходит к женщине)
Я успел… я догнал, подруга!
В серых сумерках зимнего дня
Помогла мне попутная вьюга,
Ледяною крупою звеня!
Он передаёт Майору ещё один портфель . Тот с портфелем в руках застывает. Особист уводит женщину за руку. Она улыбается ему. Общий упадок настроения. Все безжизненно повисли на диване. Вдруг Майор бросает вручённый ему портфель Первому военному ( тот машинально ловит и в руках у него теперь два портфеля) и убегает. Занавес сдвигается. В ту же минуту на подмостки перед занавесом выскакивает взъерошенный и взволнованный Автор.
Автор. Уважаемые зрители! Я глубоко извиняюсь перед вами, но снимаю с себя всякую ответственность! Надо мной издеваются! Я писал реальнейшую военную драму, сущность которой считаю долгом изложить перед вами в немногих словах: речь идет о фронтовой любви в условиях передовой! Ей препятствуют противник и известные сопутствующие войне трудности; но преграды наконец падают, и с победой любящие навеки соединяются законным браком! Здесь же актёры без моего ведома разыгрывают какую-то старую легенду! Я не признаю никаких легенд, никаких мифов и прочих пошлостей! Тем более — аллегорической игры словами: неприлично называть косой смерти женскую косу!. Господа….
Высунувшаяся из-за занавеса рука хватает автора за шиворот. Он с криком исчезает за кулисой.
Третья картина
Пивной подвальчик на набережной, оформленный в «морском стиле»: Якоря, цепи, рыбачьи сети, муляжи чучел рыб, морских звёзд и т.п. На двух стенах подрагивают бело-матовым светом витражи. На обоих изображены совершенно одинаковые корабли с огромными флагами. Они взрезают носами голубые воды. За дверью, которая часто раскрывается, впуская посетителей, и за большими окнами под идущим голубым вечерним снегом у причальных тумб стоят точно такие же корабли, но с убранными парусами и поникшими под снегом флагами. Бармен за стойкой – это Автор. За его спиной треугольник из шести вделанных в стену пивных бочонков с врезанными в них краниками. Он неумело протирает пивные бокалы.
За одним из столиков трое мужчин среднего возраста в штатском
Третий
И танцевала она, скажу я тебе…. Просто взял бы ее….
Второй (пьяно хохочет):
Эка, эка, Васинька-то наш, размечтался…. И что она тебе?.. Что?.. А?..
Пьяно хохочут.
Третий
А ты не смейся. Так бы вот взял её, и унес бы… И плясала бы она передо мной….
Первый
Мичтатель.
Третий (совсем осоловел):
Эх!.. В академии не учась…. скажу я вам, вы нежных чувств не понимаете. А впрочем, еще бы пивка…
Первый
Каждому свое. Каждому свое…
Спецназовец (в штатском) войдя в бар и быстро присев за столик к Особисту
Костя, друг, она у дверей дожидается!..
Особист (в штатском)
Ладно. Пошляется еще. Давай выпьем.
Первый (громко бормочет):
И всем людям — свое занятие… И каждому — свое беспокойство.
Входит Майор (в штатском). Садится на стойку напротив бармена.
Майор (Автору)
Компанию составишь?..
Автор (мнется)
…Я на службе.
Майор
Тогда слушай…. Бродить по улицам, ловить отрывки незнакомых слов. Потом — прийти вот сюда – в пивную и излить душу совершенно постороннему человеку…. Как это по-русски!..
Автор неопределённо пожимает плечами, затем срывается с места и бежит на зов посетителя. затем возвращается к Майору.
Майор (пьет):
У меня было много женщин….. Сотни глаз, больших и глубоких, синих, темных, светлых. Узких, как глаза рыси…. Открытых широко, младенчески…. Любить их. Желать их. Не может быть человека, который не любит. И ты их должен любить.
Автор вновь неопределённо пожимает плечами
Майор
И среди этого калейдоскопа глаз, среди этого… вихря ресниц, возникает внезапно…. Как бы расцветает над голубым снегом — одно лицо: единственно прекрасный лик… незнакомки…. Как там у поэта?.. Под густою, темной вуалью… Вот качаются перья на шляпе… Вот узкая рука, стянутая перчаткой…. шелестящее платье… Вот медленно проходит она… проходит она…
Жадно пьет.
Первый бормочет)
И всё проходит…. И это пройдёт…. И каждому дню довольно своей заботы
Третий (заплетающимся языком)
…Танцевала она, как… как…. А вы, черти и мизинца её не стоите!.. А впрочем, выпьем.
Первый
Мичтатель. Оттого и пьешь. И все мы — мичтатели. .
Третий
…И никто ее так не полюбит, как я…. И сюда, блин, скажу я вам, вашим носам лучше не соваться!.. Хоть очень я вас люблю, братцы… и уважаю…. Кто из одной бутылки не пивал, тот и службы не знал.
Все хохочут.
Спецназовец (Особисту)
Однако ж будет. Что ей столько на морозе дожидаться? Замерзнет совсем. Пойдем, брат Костя.
Особист
Брось. Если бабам потакать, так от мужика ничего не останется — только ему в рожу плюнуть…. Шлюха она!.. Вот и пусть пошляется, а мы еще посидим.
Третий (совсем пьяный)
…Она кружит меня…. И я кружусь с нею… Под голубым… под вечерним снегом… Танцует… Танцует…. (Делает пьяные жесты, как будто что-то ловит.) Вот, не поймал… опять не поймал… но и вам, черти, не поймать, если уж мне не поймать….
Медленно, медленно начинают кружиться стены пивной. Потолок наклоняется, один конец его протягивается вверх бесконечно. Корабли на обоях, кажется, плывут близко, а все не могут доплыть. Все вертится… Корабли на обоях плывут, вспенивая голубые воды….
Первый (бормочет)
И всему свой черед… И всем пора идти домой…
Особист (очень громко)…
Здравствуйте, грит, я – незнакомка. Я, грит, покажу вам электрический свет наяву!.. А шлюха она, ну и пусть шляется!.. А мы выпьем!
Третий
Снег танцует. И мы танцуем…. И я плачу. И мы все плачем.
Майор
Синий снег. Кружится. Мягко падает. Синие очи. Густая вуаль. Медленно проходит она. Небо открылось….
Весь бар как будто нырнул куда-то. Стены расступаются. Окончательно наклонившийся потолок открывает небо — зимнее, синее, холодное. Снег идёт. Он запорошил уже и корабли. Он построил белые стены на канве деревьев, вдоль стен домов, на телеграфных проволоках. Так что все бело, кроме сигнальных огней на кораблях и освещенных окон домов….
Майор (Автору)
Вот послушай…. (Достаёт мобильник. Что-то ищет, нажимая кнопки)Вот!.. (читает)
Уже сбегали с плит снега,
Блестели, обнажаясь крыши,
Когда в соборе, в темной нише,
Ее блеснули жемчуга.
И от иконы в нежных розах
Медлительно сошла Она…
Подсвеченные электрическим светом витражи начинают мигать, а затем с тихим звоном осыпаются стеклянными осколками. В окне видно, как по небу, описывая медленную дугу, скатывается яркая и тяжелая звезда. Через миг в дверном проёме возникает Молодая женщина в черном, с удивленным взором расширенных глаз. Она застывает на входе. Снег одевает ее плечи, опушает стан. Она, как статуя, ждет….
Конец
