полнолуние, зная, что в деревне охотник, совершил тройное убийство. Он бросал вызов. Вызов мне. И способ убийства. Ломают шею и высасывают кровь вампиры.
- Ну и? – спросил меня Ганс. Причудливые тени от листьев березы покачивались на его круглом лице. – Как вы будете его ловить?
- Поставлю медвежьи капканы, а если не поможет, подговорю пауков и опутаю весь лес паутиной.
Он обиделся.
- Между прочим, это я прошлого Зверя убил!
- Так ты считаешь, что этот, - я кивнул на вытоптанную полянку, - другой?
- А как же иначе?
- Тогда это самая невезучая деревенька на свете!
Он ничего не ответил, пожал плечами.
- Вам все равно нужен помощник, знающий лесные тропинки вдоль и поперек! – упрямо сказал он.
И тогда я сделал для него то, что сделал для меня Хьюберт пятнадцать лет назад, когда я был таким же желторотым.
- Мальчик, поживи еще чуток! Это настолько поганая работа, что из десяти экзамен Зверю сдает один, и тот потом жалеет об этом.
Я развернулся и пошел в деревню. Он остался на месте, и буравил взглядом мне спину. Как и я тогда Хьюберту, он не поверил мне. Как и я, он был упрям. И обстоятельства сложились так, что мне нужен помощник. Действие примочек окончилось, и рука снова заныла. На этот раз одному мне не справиться.
Хервиг проводил меня в холодный погреб, где оставили тела купцов, и держал свечу, пока я осматривал их. Горло обескровленного купца было разорвано. Вроде бы нехарактерно для вампира, оставляющего укус на шее, но я такое уже видел. Иногда вампиры впадали в неистовство и срывали головы своим жертвам, как пробку с бутылки.
Хозяин вытянул длинную шею из-за моего плеча.
- А они упырями не станут? – спросил он, и свеча качнулась в его руке. Тени запрыгали по стенам.
- Не станут, - заверил я. – Они растерзаны. И вампиры не повреждают того, кого хотят обратить в свою веру. Им на свое произведение придется любоваться целую вечность.
Хозяин мой хмыкнул, неопределенно, переступил с ноги на ногу. Ему не терпелось поскорее уйти отсюда. Я прикрыл последнего покойника простыней и поднялся с коленей. Хергвиг заторопился к дверям.
Я присел на березовый чурбак возле поленицы, выпустил дым. Все, как будто, указывало на вампира. И Маврикий утром… Чего же он испугался на самом деле? Само собой, у него рыльце в пушку. Было когда-то. Молодые вампиры часто пошаливают. Некоторых убивают охотники, другие останавливаются сами. С другой стороны, бывали случаи, когда матерые вампиры превращались в Зверя, и тогда приходилось повозиться с ними. Наше знакомство с Маврикием долгим не назовешь, но заметно, что его точит какое-то беспокойство.
Днем я немного поспал и к вечеру проснулся бодрым, почти позабыв о своей руке. И к тому времени, когда из-за леса выбралась луна, проверил снаряжение, выкурил трубку и вышел на дорогу. Вечерняя зорька еще догорала, и луна золотилась в непогасшей синеве неба.
Я шел наугад. Сначала по дороге к Нижнему Заду, затем, не доходя немного до Сухого Ручья, свернул в лес. Такой бурелом - заманчивое место для Зверя. Полагаясь, на чутье, выбрал укрытие в густом ельнике, возле капризной лесной тропинки, и затаился.
Наступила ночь. Свет стал лиловым. Луна бежала по макушкам деревьев, у их подножий клубился холодный туман. Изредка перекликались нездешними голосами ночные птицы, звенели комары. Я сидел под деревом, завернувшись в плащ и положив арбалет на колени, сливаясь с лесом, с его звуками, чтобы услышать чужака. Где-то ухнул филин, будто подал знак. И в наступившей тишине раздался приглушенный лесной подстилкой топот и хриплое, тяжелое дыхание.
В тумане смутно мелькнул темный силуэт и тут же нырнул в овраг. Дрогнули вершины деревьев, задетые Зверем. Я вскочил на ноги и, ступая неслышно, пошел следом. Он рыкнул внизу, раскатисто и коротко - заметил меня. И Зверь побежал вдоль пересохшего русла, уже не скрываясь, шлепая по воде, ломая сухие ветки. Я не стал спускаться в овраг. Бежал по верху. Вдруг звуки прекратились. Зверь остановился. В засаде? Я двинулся вперед с особой осторожностью. Его атака будет молниеносной. И если не услежу за ним, то даже не успею спустить крючок арбалета. Но вокруг все молчало. Зверь как-будто исчез. Я остановился, вслушиваясь. За спиной треснула ветка. Арбалет в руке метнулся на звук, раньше, чем я успел подумать. Посеребренная арбалетная стрела смотрела прямо в левый глаз Ганса. Он шумно сглотнул.
- Не надо, пожалуйста! – попросил он.
Я не спешил снимать его с прицела.
- Как ты тут оказался?
- Проверял капканы, - он поднял за уши зайца.
- В ночь полнолуния?
- Еще думал встретить вас.
- Считай, повезло, - буркнул я. Охота закончилась неудачей. – Идем, провожу в деревню.
Он двинулся вперед без сопротивления. Мы шагали по тропинке к Нижнему Заду. Туман все еще путался между деревьев, одевая кусты и пеньки в призрачные одежды. Я бы предпочел идти молча, но Гансу хотелось поболтать.
- Вы за кем-то следили, когда я увидел вас.
Звук его голоса далеко разнесся по безмолвному лесу, упал в овраг и раскатился по нему.
- Придержи язык! - посоветовал я ему. – Болтливый охотник скоро превращается в мертвого охотника.
- Ой! – он подозрительно оглянулся по сторонам и шепотом переспросил:
- Видели, да?
- Угу.
- И кто это был? Аптекарь?! В деревне все считают, что он виновен.
- Аптекарь? Может, и Маврикий. Пока не поймаю - как узнать?!
Он наморщил лоб, словно раздумывая, а потом сказал:
- Вампир куда-то уходит по ночам.
Я молча ожидал продолжения.
- Вот и сегодня. Около полуночи выбрался в окно и скрылся в лесу за деревней.
Мне стало бы легче, поклянись он, что Маврикий носа из дому не кажет по ночам.
- Разберемся.
Мы немного помолчали.
- Есть тут в лесу заброшенные сараи? – спросил я.
- Штуки три. Два совсем развалились, а третий забросили года два назад, когда старый Вилли умер. Он тут, в двух шагах, - Ганс махнул рукой обратно в ту сторону, откуда мы пришли. – Я провожу.
Я покачал головой.
- В деревню.
На опушке я вытащил топорик из-за пояса и вырубил молодую осину. Будет, чем заняться до рассвета. Улицы деревни застыли в ночном оцепенении. Аптека была пуста, молчалива и закрыта изнутри. Ганс ловко поддел задвижку ножом и открыл двери. Я велел ему осмотреть комнаты вампира, а сам остался внизу. Заглянул в подсобное помещение – ни души. Ганс спустился и развел руками. Вампир коротал ночь где-то в другом месте.
Пока Ганс жарил на кухне зайца, я остругивал осинку. Летнее утро ждать себя не заставило. Небо быстро светлело, и в урочный час, за несколько минут до того, как прокричали петухи, дверь отворилась. Маврикий, черной размазанной тенью, скользнул внутрь аптеки. Он остановился, увидев меня и свежезаточенный осиновый кол. Я не спешил начинать разговор. Дал ему рассмотреть все в деталях. По лицу его пронеслась тень, и на миг почудилось, что он бросится на меня, но вампир сдержался.
- Ты же знаешь правила нашей игры, - сказал я.
- Как и ты, - ответил он.
- Тогда объясни, Маврикий, убедительно объясни.
- Нет. Ничего я не стану объяснять. Тебе известно только то, что я не ночевал дома, а этого не достаточно, чтобы обвинять меня.
- Для меня – не достаточно. Я поймаю Зверя с поличным. К тому же, ты единственный на двести верст в округе способен облегчить боли в руке, - согласился я. – Но утром явятся деревенские….
- Откуда ты знаешь, что и сегодня ночью убили кого-то?
- Зверь не может остановиться. Он убил. Только мы еще об этом не знаем.
- Заяц готов! – весело сообщил Ганс, вываливаясь из кухни. И заметив вампира, ойкнул, растерянно завертел головой, не зная, куда бежать.
- Не суетись, Ганси, - посоветовал я.
Маврикий небрежно скинул черный плащ на стул. Подол его был обмочен росой. Зашел за прилавок, и привычными движениями стал собирать травы для примочек. Я разжег лампу, и в ее свете стало видно, что вампир бледнее обычного.
- Ты что это? Умылся?
Он сделал вид, что не услышал моего вопроса, и мне было над чем поразмыслить, пока мы вдвоем с Гансом ели зажаренного тощего зайца.
- Как ты думаешь, малыш Ганси, почему вампир умылся? – спросил я, отодвигая тарелку с обглоданным костями.
Ганс для начала пожала плечами, потом ответил:
- Наверное, испачкал лицо, пока пил кровь.
- Очень глубокая мысль, - одобрил я. – И главное, первой приходит на ум.
Маврикий упорно делал вид, будто оглох. Вот только накладывая мне примочку, припечатал ее с силой.
В полдень неутомимый Ганс принес новости из трактира. Выяснилось, что пропала служанка из дома богатой вдовы. Она легла в постель вчера вечером, но сегодня девушки на месте не оказалось. Ее прождали все утро, а затем объявили о пропаже. Из аптеки было видно, что у трактира собралась порядочная толпа – мужчины решили идти в лес на поиски. И украдкой поглядывали на аптеку. Маврикий стоял у окна, кусая губы. Ганс говорил восторженно, как охотничья собака, почуявшая след. Я с сожалением снял влажные полотенца и поднялся, надевая рубашку.
- Ты тоже с ними? – спросил вампир.
- Впереди всех, - заверил я его.
- Что можно найти в лесу днем?
- Не считая искалеченного трупа молодой девушки? – уточнил я. – Трудно сказать. Люди разозлились. А мне нравятся злые люди.
На поиски вышли все от мала до велика из обеих деревень. Искали по Сухому Ручью и до самой большой дороги. И снова я очутился на месте, где видел ночью Зверя. Днем лес казался веселым и слегка удивленным, мол, что это такое грезилось ночью? Ни в овраге, ни на илистых берегах старицы не было никаких следов Зверя. Словно все померещилось.
Выбраться из оврага оказалось не так-то просто. Левая, раненая рука обдавала болью, стоило ухватиться за дерево. Я едва не съезжал вниз по отвесному скату. В двух шагах от вершины силы иссякли. Еще недавно этот подъем не вызвал бы у меня даже легкой одышки. Ганс любовался на это представление сверху, пощелкивая орешки.
- Рукой подай!
Он нагнулся и с силой, легко, вытащил меня. Парень хоть и неказист на вид, но жилист. Может, и будет из него толк.
Я присел на поваленное дерево, вытер пот с лица, отдышался.
- Ты говорил, будто тут рядом заброшенный сарай. Пойдем, поглядим.
Он кивнул и повел через лес, забирая вправо. От остальных мы отбились. Они обогнали нас, и впереди лаяли собаки и слышались голоса. По заросшей тропинке, через некошеный луг, мы выбрались к сенному сараю. Возле него стояли несколько человек, как будто в растерянности, и, увидев меня, обрадовано просветлели.
Я заглянул в открытую дверь. Из люков чердака свешивались космы выцветшего старого сена, но внизу пусто, только тонкий слой былинок на полу.
Солнце пробивалось через щели в досках узенькими полосками. В сарае не было ничего примечательного. Все обычно: тележное колесо, жерди на стенах, моток веревки, лестница на чердак. И вдруг под ногой сухо хрустнуло. Я наклонился и увидел рыбью кость. Неожиданная находка, сбивающая с толку. В самом дальнем углу обнаружилась куча костей и рыбьих, и мелких животных. Теперь понятно смятение на лицах.
- Ну, охотник, что ты думаешь? – обернулся я к Гансу.
Тот для начала пожал плечами, а потом сказал, почесав в затылке:
- Это не лисица и не волк, да и никто из зверей не оставит такой кучи. Но и не вампир.
- Удивительные у вас тут места, заповедные… - проговорил я, разрывая носком сапога кучу сухо стучащих костей.
Пробавляться рыбой и мелкими
