Сколько Она перенесла! Даже кактус на окне не мог пересчитать на своих колючках всех ее злоключений! Да он и не собирался считать.. Никто не вел счета ее страданиям. И она сама тоже. Разве что, точки в ее светлых глазах умножались и умножались, изо дня в день, из месяца в месяц. И влаги уже в них не было, а только сухой тусклый свет.
"Нет не вынесу больше" - бормотала Женщина всякий раз, когда новое испытание обрушивалось на нее. Обрушивалось душным сжатием в груди и страхом быть неспособной его преодолеть.
Но уходило одно горе и приходило другое. Словно соревновались они друг с другом — какое из них самое горькое!
Вот и дом в том году сгорел. Только отремонтированный в кредит. Теперь кредит есть , а дома нет.
- Разжилась я долгами,- шутила она на робкие попытки соболезнований .
Вот и муж сошел с ума, тихо так сдвинулся рассудком. Ему хорошо, он растит кактусы , а потом их рисует. Все стены были в картинах, пока не сгорели. Ну так их теперь нет.
А ему ничего, рисует с бОльшей силой, старается воссоздать утраченное.
В сегодняшних апартаментах и стен то почти нет , тесно очень. Кактусы закуплены новые на все деньги - пенсию по его нетрудоспособности, что она неумело спрятала под половицей.
Человек, сумасшедший, сумасшедший, а деньги нашел со второй попытки. И что она, здравая умом, целый день думала, куда спрятать?!
И теперь кредит не погашен, но есть кактусы! Ну что ж, кактусы, так кактусы...
Ах горе... горе... одно ушло и стучится опять неприятность в гостеприимную дверь.
Пока сынок лайки ставил в своем портале, обходил дозором все фотографии виртуальных друзей, из института его выставили.
« И что компьютеру не сгореть было вместе с домом?!- в сердцах думала она, кусая по привычки кончики своих, собранных в хвост волос. Теперь вот в армию позовут и не отвертишься, и денег нет платить. Да может и лучше, что в армию пойдет.»- Думала она думу, стыдясь сама своих мыслей.
Но не успела свыкнуться с одной проблемой, пришла другая.
Сын стал ходить на митинги, выражать протест.
- И чем ты не доволен, сынок? - спрашивала Она, недоумевая
- Выборы проходят не правильно, мама. Все - вранье!
- Так а ты что бы хотел?
- Чтобы выборы были правильные, чтобы жилось лучше!
- Кому жилось-то лучше, сынок?
- Мне, например.
- И плохо тебе живется, я приготовила твои любимые котлеты вчера, а сегодня плов с бараниной?
- Какое это имеет значение?! Не хлебом единым!
- И ЧТО ЖЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ? Крыша есть, я за тобой ухаживаю. Да а сам-то ты что сделал, чтобы жилось лучше? Учишься ты что ли хорошо? Или работаешь много? Вот и комната у тебя не убрана.
- Какая это комната, мать?! Угол какой-то!
- Но дом ведь сгорел, ты знаешь . Папа твой картины сушил, сушил на обогревателе в подвале... вот и досушился...
Говорила так, а сама потихоньку молилась за него, за сына. Ведь палками бьют там на митингах прямо по головам. И так мозгов нет особо, так и последние вынесут. Будут два убогих в их доме, да и кактусы уже негде ставить.
Так в один день опять произошло печальное на ее бедную голову: из полиции позвонили - забрали на митинге, в полицию отвезли...
Она туда. Пока ехала, все передумала: и что заначки нет, и денег нет дать, и что одни неприятности от сынка, а хочется хотя бы передышки. Не тут -то было!
- Дрался на митинге, провоцировал, бутылку кинул в полицейского, чуть глаза его не лишил. - сообщили в участке.
«Да и сам с носом разбитым»- думала женщина, украдкой поглядывая на сынка.
- И что будет теперь? - спросила она сына после того. Он стал еще более активен в общении с виртуальным, и телефон его теперь звонил непрестанно.
- Вот , популярен я! - Говорил он с чувством гордости.
- А что случилось, почему популярен? Ты кому-то помог, спас кого-то? Я чего-то не знаю?
- Менты меня взяли, в тюрьме сидел за политические взгляды.
- Так всего два часа седел.
- Неважно. А теперь вот, может и суд будет, повезет, так и условно дадут года два!
- Ужас какой , так это же плохо! Сынок?! Что мы будем делать?! Тебя на работу не возьмут!
- Это хорошо!! Зачем мне работа? Ты ничего не понимаешь в борьбе. Я популярен и буду лидером!
- Зачем? Там денег платят?-
- Будут и платить, если буду лидером хорошим!
- А за что платят?
- Мама, не суйся в политические дела, тебе же легче будет!
- Ну объясни мне, в чем здесь политика? Да я не понимаю, но я и не хочу понимать политику. Есть люди, кто учится этому долго. Но хочется понять немногое. Это что, дать по голове бутылкой-это политика?
- Так весь вопрос -кому дать по голове?!! Дал прохожему - хулиганство. Дал менту -политика. Дал депутату - политический протест , то есть оппозиция называется!
- Так толку что с того, от головы его разбитой, мы что, лучше жить будем?
- Да, я, точно лучше, и ты, следовательно!
Так шли дни , образуя месяцы. И месяцы те спорили, какой из них хуже для нее.
И вроде как она привыкла к сыну в популярном его преображении.
И кактусы под ногами старалась не замечать, да тихо, тихо подкралась большая беда, и затмила все прошлые неприятности.
Утром ранним она пошла на работу, как всегда ходила тридцать лет, то на одну то на другую . А в конторе, в которой работала бухгалтером последний год - полиция. Везде печати с веревками, на всех папках и сейфах, секретарша начальника бледная и в слезах. А начальник на полу лицом вниз в самой неуважительной позе.
«Странно,- подумала она, отчего все уже на месте, так рано?» Словно другое все не было странным.
- А вот и бухгалтер наш, Людмила Петровна , уважаемая,- произнес незнакомый мужчина в странной одежды, похожей на военную.
- Я ничего не делала плохого- побормотала Женщина, неизвестно для кого.
- Не делали , Людмила Петровна... для себя не делали, а вот для государства- это вопрос! Разберемся, - и человек в военной одежде поднял палец вверх.
Она и правда была уверенна, что ничего корыстного не делала, ни какой своей пользы не преследовала.
И суд разобрался.
Вещей взяла немного, что сказали. Много нельзя, да и без пользы.
Обо всем надо было подумать.
И время было у нее размышлять, пока везли в поезде специальном.
« И что, что подписывала? Должна была подписывать документы, акты о приеме и передачи объектов, вот и подписывала,- снова переживала Она суд, покусывая прядь волос, выбившуюся из-под платка.- Почем мне знать было, что объектов и нет вовсе? Я полагала: раз написано, что деньги переводятся на ремонт, значит и есть так».
« В одном только бизнес центре вы десять раз этаж отремонтировали, и оборудование в стоматологию купили десять раз. Она у вас золотая, что ли, стоматология?!» Говорил прокурор. «А мне почем знать, я в ней ни разу не была, ведь она в другом городе, а зарплата у меня маленькая. А судья такие цифры говорил, что город построить можно. А то, что я ничего не знала, не освобождает меня, оказывается,»- сетовала Она, горько всхлипывая и сморкаясь в кончик головного платка.
«Вы там как петрушка были,- сказал адвокат,- думать надо было, когда Вас в такую серьезную фирму нанимали с вашим -то сомнительным, если не выражаться хуже, опытом и образованием»- говорил адвокат.
Но Она была все-таки неокончательно раздавлена, потому как прокурор просил десять лет, а судья прочитал ей три года поселений.
«Вот так и кончилась мая нелепая жизнь- думала Она, - И что в ней было толку?"
...И сын не проводил, на суд не пришел, а сообщил через знакомую, что не может прийти по политическим мотивам, что такое пятно на репутации, загубит его как лидера, но любит, сказал, и будет ждать. И то хорошо.
Муж вообще, похоже, ничего не понял, но обещал кактусы поливать. Как будто нужны ей эти иголки!
«Да пропади они пропадом!» - вспоминала Она, трясясь в промерзлом вагоне.
« А может и лучше то?- думала, — отдохну хоть,.. и кактусов там нет. Ведь их уже больше сотни дома, и попробуй, выброси, десять новых купит, еще больше денег изведет!»
Тошно ей совсем стало, когда к месту приехали, словно силы наконец-то кончились.
«И жить для чего... и для кого?»- приходили провокационные мысли.
И денег ведь не платили нормальных:
«Ничего,- повторял ее директор,- вот кризис кончится, заплатим Вам больше.»
И как говорил такое?! Словно не понимал начальник, что не кризис это вовсе, а мир изменился навсегда! Теперь он такой, мир, и как в прошлом, уже не будет никогда!
Дни тянулись медленно и тяжело, словно лошади , впряженные в переполненную повозку.
Не складывались отношение ни с поселенцами, ни с администрацией, да и ни с кем не складывались. Потому как она никуда не ходила из зоны, ничего не просила, и ничего не боялась. Вела себя скромно, а потому бесполезно для окружающих.
Муж не звонил, сын один раз отметился, и все про свой успех рассказывал.
Лидером он, вроде как, становился, да и Она пребывала в легенде его политической заключенной, преследуемой за взгляды своего сына. И это, по его словам, ему полезно. Вроде, посадив мать, на него таким образом пытаются давление оказать, но он будет непреклонен и пойдет до конца!
Она не понимала , что это за «конец», и для чего ОН ее сыну?!
Вот такими и были дни, все из труда и раздумий. Одно раздумье нанизывалось на другое, как бусы, и бусы эти висели на шее, тяжелея с каждым новым пробуждением.
Но было с ней теперь и другое. В Библии, которую Она нашла здесь в библиотеке, прочитала, что страдания очищают душу. Это была радость, наверно единственное за последнее время. Понимала, что это не потому, как Бог любит наши страдания, а лишь потому, что в страданиях мы вспоминаем Господа и приближаемся к нему!
И даже случались дни, когда Она чувствовала счастье.
Приехал однажды и сын чтобы забрать ее, когда срок кончился.
Отбыла Она от и до, но не о чем не жалела. А может просто вся жалость кончилась, и черенок, что держит лист у дерева, иссох и готов был оторваться?
Только по возвращению, едва оказалось в прошлом ее горе , Она встретилась со следующим.
В своем доме обнаружила много новых кактусов, новых картин и новую хозяйку. Больной, больной, а женщину нашел молодую и здоровую. И беременной ее быстро сделал, без проблемы.
«Это не на работу ходить»- Только и подумала она, собирая остатки прошлой жизни в чемодан. Даже посмеялась про себя - « может кактус у них и родится»
Сын ее тоже женился и к новой жене перебрался.
Она пошла к нему, хотя неловко было проситься.
- Мама, ты не должна рассказывать, за что сидела, о,к?
- О,к -сказала она,- а ты уже, стал, как ты говоришь, лидером?
- Мама! Ну что ты такая наивная?! Это не просто, это ведь не официантом стать.
- Да будь ты официантом, я всегда любила бы тебя так же. Может быть и лучше было бы, будь ты официантом.
- Вот, ребенка ждем, уже три месяца...- сказал сын, почему- то хмурясь
- Вот как хорошо, будет внук у меня,- обрадовалась Она, еще не понимая , какой для нее будет эта новость.
- Да, это хорошо, но в армию надо идти, и повестка пришла. Все против нас оппозиционеров.
- Ужас какой, я этого не переживу!
Но переживет еще много бед, куда ей деться?
«Полюбила меня беда, - говорила Она там на поселении,- ходит со мной как сестра.»
В армию не пошел сын, а на альтернативную службу устроился.
Молилась Она этому и радовалась, что случилось, как просила.
Но странно, служба не мешала ему , и он все по делам и митингам
