прорезались. Они, наверное, сгорели, - девочка снова залилась слезами.
- Галка, не реви! – приказал Юрка. – Кошка котенка в зубах из огня вытащила, а твой папа их в баню отнес.
- Правда? А чего же ты раньше молчал?! – Галка спрыгнула с колен дяди Володи и убежала.
- Пап, но сеновал мог и от грозы загореться. Ты же видел, какие молнии сверкали? – осторожно высказал предположение Юра.
- Видел, - усмехнулся Владимир Юрьевич. – Но не будем сваливать вину за пожар на небесные силы. Думаю, это не месть Ильи-пророка за попытку устроить вечное лето, а беспечность и глупость вполне земных мальчишек.
- Я больше не буду, честное слово! Ты не думай, я не курю, мы с Вовкой только попробовать хотели. А тут дядя Митя нас увидел и прогнал, вот я случайно и сунул окурок под сарай, чтобы он не увидел, - Юра понимал, что виноват. И исправить уже ничего нельзя. И понимал так же, что исправлять надо.
- Пап, что теперь будет? Бабушка плачет, за Зорьку переживает, что ее зимой нечем кормить будет и придется продать или на мясо зарезать… - Юрка всхлипнул.
- Еще не хватало, чтобы ты, такой взрослый парень, слезы лил. Завтра косу в руки и косить, лето-то еще не закончилось, можно заготовить корм для Зорьки. Придумаем что-нибудь…
- Пап, я больше не буду. Честное слово, - прошептал Юрка.
- Хорошо, сын. А теперь не будем терять время, пойдем купаться. Или ты считаешь, что благодаря Галке у нас действительно наступит вечное лето? – засмеялся Владимир Юрьевич. – Интересно, что она приняла за льдинку?
- А, обыкновенное стекло. Я видел, как она с хитрым видом его в печку бросила, - Юрка соскочил со стула, и они с отцом пошли на озеро.
