Оксане говорить, впервые увидевшей горы воочию. Саша, та могла бы шагать еще и шагать без отдыха до самого лагеря, но было жаль практикантку. Требовалось остановку сделать, привал.
Впереди блеснуло зеркало водоема, дохнуло прохладой. Путники вышли на берег небольшого симпатичного озерка.
- Ой! – воскликнула Оксана. – Красота, какая!
Кристально прозрачная вода, бирюзовая у берегов, к середине делалась ярко синей, а на глубине – цвета густого индиго. Все краски неба, окружающих скал и растительности по берегам отражались на зеркальной поверхности. И при этом – девственная чистота не испорченная цивилизацией. Следы от костров и ржавые консервные банки, на которые, нет-нет, да и наткнешься – не в счет.
Маршрутчики сбросили рюкзаки с усталых плеч, уселись в тени, наслаждаясь прохладой после целого дня, проведенного на солнцепеке.
Девушки любовались окружающими красотами, делились впечатлениями. Давлят равнодушно поглядывал на бесполезный, с его точки зрения, водоем. К ним бы в кишлак это озеро, там ему нашлось бы применение, скот, скажем, поить, а тут… кому оно нужно?
Оксана, девушка живая и подвижная, не смогла усидеть, подошла к воде, опустила руку.
- Теплая! Эх, искупаться бы…
Саше тоже чертовски хотелось залезть в воду. Мешало присутствие рабочего.
-Давлят, - приказала Саша, как старшая в группе, - давай, топай в лагерь. Мы здесь еще побудем.
Давлят без лишних вопросов надел рюкзак и зашагал по тропе.
- Ура, купаемся!- воскликнула Оксана, когда работяга скрылся за дальним поворотом. Она моментально разделась донага, бросилась в воду, подняв тучу брызг. Саша последовала ее примеру. Купальника с собой и у нее не было - сверкала белой, нетронутой загаром кожей.
Они плескались, словно две античные нимфы в каком-нибудь укрытом от людских глаз лесном водоеме; потом грелись на солнце, не опасаясь нескромных взглядов. Вокруг лишь дикие скалы, над головой - небесный свод такой густой синевы, какая бывает только в горах.
Не догадывались купальщицы, что хитрец Давлят, прикидывающийся простачком, никуда не ушел. Поняв, зачем его выпроваживают, Давлят, зайдя за поворот, быстро поднялся по козьей тропке на скалу, и теперь сверху любовался обнаженными телами женщин. Подглядывание праведный Давлят грехом не считал. Не знакомый с античной мифологией, работяга не ведал о печальной судьбе своего дальнего предшественника Антиноя, которого боги за подобную шалость наградили ветвистыми рогами (не в том смысле, конечно, что соблазнили его жену, а превратили в настоящего оленя). Дорого обошлось бедолаге Антиною подглядывание за купающимися богинями: он, как известно, был растерзан собственными псами.
Больше часа плескались и загорали новоявленные нимфы. Так не хотелось им влезать обратно в пыльную, потную одежду. Но… не идти же в лагерь голышом, на самом-то деле. Это иностранцы могли позволить себе устроить прилюдно стриптиз. (Саше вспомнились те немцы, что загорали голыми на виду у их студенческого коллектива).
Давлят к тому времени ушел, благоразумно посчитав: задержись он, и женщины поймут, чем тут занимался этот хитрюга.
В лагере маршрутчиц ожидала «теплая» встреча. Начальник при всех сурово отчитал и незадачливую супругу и практикантку. Больше досталось Александре, как старшей.
- Ты уже не первый год в геологии! Ладно, студентка, но ты то… Главное правило для всех маршрутчиков: вместе ушли – вместе пришли! Купаться они, видите ли, захотели! Рабочего, одного, отправили… Безответственность, вот что это такое!
Саша молчала, словно ребенок, получивший взбучку от взрослого; и стыдно было, и обидно. Опять ее носом тычут, как щенка. Сама, конечно, виновата, но… зачем так-то.
На работе Николай был, прежде всего, начальником, а уже потом мужем.
Это Саше пришлось усвоить, и принять как данность.
6
В полевых партиях практиканты всегда желанные гости. И вовсе не оттого, что геологи очень уж заинтересованы в воспитании молодой смены. На самом деле, студенты помогают решить кадровый вопрос. Не для кого не секрет: желающих наняться сезонными рабочими год от года все меньше - кому охота горбатиться за гроши! А практиканты – народ безотказный, да сметливый к тому же, понимающий, что к чему.
В тот год в партию Ярошевского прибыли две практикантки, две хохлушечки-хохотушечки из славного города Харькова, студентки географического факультета ХГУ им. В.Н.Каразина. Они и внешне похожи были, Лена и Оксана. Маленькие обе, как девочки-подростки, смешливые, каждая уйму анекдотов знала, прибауток разных. Саше понравился у них новый вариант известной поговорки, отразивший злобу дня: «Не кажи гоп, не переихав Чоп». Она сразу уловила соль шутки. Знала, что Чоп – это пограничная станция, «ворота на Запад», через которые шел основной поток желающих слинять из Союза.
О своей «альма-матер» харьковчанки отзывались с любовью и иронией. Рассказывали байки о студенческой жизни, хохмы-предания.
- Есть легенда, что в 42 году немцы заминировали здание Университета, - рассказывала Лена. - Взрыватель должен был сработать, как только в здание войдет девственница. И до сих пор мина не взорвалась.
Саша улыбалась снисходительно: точно такую же байку рассказывали практиканты из Киева, а еще раньше – из Львова. Видимо, на Украине очень популярной была тема отсутствия студенток-девственниц.
Полевой сезон получился богатым на юморные истории.
Но не обошлось и без происшествия, едва не закончившегося трагически.
Ночью начальника разбудил испуганный голос Лены:
- Николай Антонович! Николай Антонович!!
- Что, - пробормотал спросонья Ярошевский, - что такое?
- Оксану скорпион укусил.
- Где? Какой скорпион?.. Что за черт…
- Николай Антонович, скорее, - жалобно позвала студентка. – Ей плохо.
Начальник встал, чертыхаясь вполголоса, надел штаны. Саша тоже поднялась, накинула на плечи куртку-штормовку, пошла вместе с Николаем в палатку студенток.
При свете фонарика лицо девушки, лежащей на раскладушке поверх спального мешка, выглядело жутковато: смертельно бледное, в глазах читался не просто страх – ужас. Руки у Оксаны мелко дрожали, перекошенный рот судорожно хватал воздух. Саша не на шутку испугалась: на ее памяти скорпионы жалили людей не раз, но никогда она не видела, чтобы укус так действовал на человека.
Начальник нахмурился.
- Куда укусил? - спросил он Лену.
- В локоть, - ответила студентка, тоже насмерть перепуганная.
Николай осторожно взял Оксану за руку, приподнял.
- Ой, больно! - прохрипела несчастная.
Николай нагнулся, вгляделся – на локте едва заметная точка и небольшая припухлость. Повернулся к Лене.
- Где он? Вы его видели, этого скорпиона?
Лена замотала головой.
- Нет.
- Как это получилось? – обратился начальник к укушенной.
- Не знаю, - с трудом произнесла Оксана. – Я спала… Чувствую – боль. Думала иголка воткнулась… Ой, мне плохо.
Девушка наклонилась, ее вырвало.
Николай засопел, озабочено, стал светить фонариком на пол и стенки палатки.
- Осторожно. Ничего здесь не трогайте, - сказал он Саше и Лене. Сунул фонарик в руку жене, вышел. Пошел будить Алишера.
Шофер, поднятый среди ночи, был взъерошен и напуган не меньше Саши и обеих студенток.
Оксану усадили в кабину, туда же сел начальник.
-- Давай, Али-баба, гони.
Жене Николай сказал:
- В райцентр ее отвезем. Ты забери пока студентку в нашу палатку.
- Коля, ты думаешь, это был не скорпион?- спросила Саша, до сих пор не справившаяся с волнением
- Не знаю, - жестко ответил Николай. – Только без паники, пожалуйста.
Грузовик рванул с места.
В ту ночь Саша со студенткой уже не ложились. В палатке им было страшно, мерещились всюду ядовитые гады, подкрадывающиеся в темноте; просидели до утра на открытом месте, негромко разговаривали, успокаивали друг дружку, как могли.
Николай с шофером вернулись ближе к обеду. Весь лагерь ждал их с тревогой.
- Оксану в больницу положили, - сказал начальник. – Я так и думал: каракурт ее укусил. Ей укол сделали – у них там сыворотка антикаракуртная… Вроде бы, лучше ей. Успели вовремя.
Палатку студенток тщательно осмотрели и обнаружили в углу черного паука с большим круглым брюшком.
- Он, гад!- определил паука начальник.
Сам Николай раньше с каракуртами дела не имел, но видел, не раз, на картинках. Чтобы убедиться, паука он аккуратно придавил и поместил в стеклянную банку с крышкой.
- Отвезем, покажем спецам: там, при поликлинике противокаракуртный центр.
Начальник велел проверить досконально палатки, осмотреть вещи, постели.
Всё перетряхнули. Перебили всех, попавшихся на глаза пауков, даже абсолютно безобидных сенокосцев, а заодно и насекомых, не успевших вовремя унести ноги.
Окончательно справиться с поселившимся в них страхом, геологи смогли, только покинув проклятое место.
Саша еще долго засыпала с трудом, вздрагивала от малейшего шороха. Обижалась на мужа, похрапывающего себе, оставив, как ей думалось, жену наедине с ночными страхами. Она нервной стала, дерганой.
Не только несчастье, случившееся с Оксаной, было тому виной – Саша уже несколько недель пребывала в «интересном» положении, проще говоря, забеременела.
