Кто из нас не восхищался нежной прелестью весенней розы! Царица цветов! Сказать так, значит, ничего не сказать. Каждая роза – это история чьей-то любви, срежут вовремя – трагедия, оставят расти – банально опадёт.
Я помню свою первую учительницу больше по рассказам её подруги - моей тёти. Незадолго до Великой Отечественной войны Мария Михайловна влюбилась и вышла замуж за военного лётчика, сына немецкого колониста, но выехать к месту службы мужа не успела, началась война.
В НКВД поставили ультиматум: или она немедленно потребует развод, или ссылка. Под давлением умудренной жизненным опытом родни состоялся развод, а буквально через день пришло извещение: «Ваш муж пал смертью храбрых в бою с немецко-фашистскими захватчиками». Мария Михайловна сошла сума, мы слышали её бессмысленные выкрики за высоким деревянным забором. Романтическая трагедия и как память, тысяча первая история Ромео и Джульетты.
Опустевшую после выселения колонию героя на окраине станицы Мальчевская ночами растащили по домам местные жители, сначала окна и двери, чуть позже саманные стены до самого фундамента. Под одним из них местная дурочка Нюрка нашла горшок золотых монет, спрятала и тайком дарила тем, кто обижал меньше других. Слух о редкой находке дошёл до властей, золото конфисковали в фонд обороны страны.
Мне девять лет, я в авторитете за широкой спиной друга Павлика, который легко справляется в драке с ребятами постарше. Даже сын начальника милиции заискивает передо мной, пригласил в гости, открыл ключом ящик стола и показал гору золотых монет.
- Возьми одну.
- Зачем? – удивился я.
- Так блестит, - пояснил он.
- Ну и что с того? Что я девчонка? – Походить на девчонку – позор. И всё же я взял одну монету. Эх, лучше бы я её потерял! Бабушка нашла и устроила допрос с пристрастием.
- Немедленно отнеси и отдай, - велела она.
Мне было всё равно, но Шулика с отцом и матерью эвакуировались. Я спрятал монету в сарае, а дома сказал, отдал, чтобы успокоились и не приставали.
Немцы пришли и ушли, оставив в наших головах массу историй и глубоких впечатлений. Голод потихонечку отступал, в лавке свободно продавали снятое молоко, подслащённое сахарином и мороженое в вафлях. Цены доступные, но денег у нас не было. Как я завидовал тем, кто, уродуя монеты, классно играл в «подстеночки» и «стукана», они ели мороженое каждый день. И вдруг удача – открыли торгсин, где за деньги и продукты принимали драгоценности. Я вспомнил про монету, нашёл её и с другом Пашкой пошел менять. Приёмщица загорелась, но монету не взяла, много народа.
- Приходите с взрослыми, у детей не берём, - сказала подмигнув.
Ушли расстроенные. Нас догнал мужчина лет сорока.
- Что не берут? Давайте я попробую. В магазин не входите. Ждите.
Минут через 10 он вышел довольный.
- Получилось. Пошли,– у лотка с мороженым остановился. – Дайте четыре маленьких, нет, больших порции мороженого, - и все отдал нам. Мы расстались довольные друг другом. «Хороший дядька, не жадный», - подумал я.
Так впервые открылись в моём сознании две вечные соперницы: любовь и стяжательство. Кто победит – спорный вопрос. Страсти – качели, сегодня так, завтра иначе. Но не спешите с выводами, любовь и стремление к наживе пустяки по сравнению с игрой, но об этом возможно как-нибудь в другой раз.
