Глава 13
Родители.
Манин тряс и подбрасывал Серёгу как куклу, пока не устал. Задохнувшись, он поставил его на пол и, спросил:
- Как дела твои, земеля?
- Да так себе, то чёрная полоса, то белая.
- А в наши края каким ветром тебя занесло?
- В отпуск, на три дня, родители ко мне приехали.
- Дак это твои предки в гостинице маются? – спросил Манин.
- Наверно мои, только глянуть бы надо, а то вдруг не мои, – засомневался Корзун.
- Помнишь, как осенью от вокзала за машинами бежали?
- Помню, – вздохнул с грустью Серёга.
- А как с чурками в карантине дрались?
- И это помню, я уже и на площадке с ними, схлестнулся, мы про них всё песню поём.
- Ну-ка спой, я послушаю,– попросил земляк.
- Да ерунда, «Листья жёлтые» переделали.
- А как одеколон пили, не забыл?
- Не забыл, разве эту дрянь забудешь? До сих пор отрыгается, на площадке им тоже балуются.
«Странно, полгода не виделись, а поговорить не о чем. Хоть бы выпить предложил, наверное, в самоволку бегают», – подумал Корзун.
- Слушай, братан, а у тебя выпить нет?
- К нему родители приехали, а он у меня выпить спрашивает! Во даёт стране угля! – поддел его друг.
- Показывай тогда, где у вас гостиница, пойду к родителям, может, они с собой чего привезли, – предположил Серёга.
- Э нет, так не пойдёт. Дружба дружбой, а служба службой, ты сначала дежурному увольнительную предъяви. Может ты в самоволке, – осадил земляка Манин.
- Эвон как, недаром меня предупреждали.
- О чём тебя предупреждали? – не дав договорить Серёге, спросил Манин.
- Да ладно, проехали, сам потом услышишь, – буркнул Корзун.
- Жора, кто это тут базарит лишку, не по делу? – спросил вышедший из соседней комнаты сержант.
- Всё нормально, товарищ сержант, это земляк мой, – попытался разрядить обстановку Манин. Но сержант, посмотрел на Серёгу, и зло прорычал – документики твои, земляк?
Серёга полез в карман и вытащил военный билет и увольнительную. Сержант повертел бумаги, делая вид что, читает. Затем скорчив значимое лицо, протянул их обратно со словами:
– Не борзей, сынок, а то на губу посажу.
Он ещё что–то хотел сказать, но из–за двери выглянула женщина, в которой Серёга узнал свою мать.
Мать, всплеснув руками, охнула:
– Серёженька, сынок, ты!
Корзун увидев мать, позабыл обо всём, и, одним махом перескочив через турникет, бросился к матери.
- Эй, сусёнок, документы–то возьми, мне они ни к чему, – засмеялся вслед солдату «дед».
Но Серёга его уже не слышал, он обнял мать и, прильнув к её плечу, по–детски всхлипывал. Они так и стояли, обнявшись, на виду у всех, пока из комнаты не выглянул Серёгин отец.
- Вы чего тут сопли разводите? Не стыдно, защитник Родины, а ведёшь себя, как маленький ребёнок.
Серёгу как током ударило, он понял, что делает что–то не то. Отпустив мать, Корзун, заикаясь и краснея, спросил:
– Жанка с вами не приехала?
- Какая ещё Жанка, ты чего, сынок, совсем рехнулся? – возмутился отец.
Обстановку разрядил стоящий всё это время в дверях, Цех.
- Ну, чего гражданские? В Эмбу поедем, а то мне некогда ждать?
- Сейчас поедем, – встрепенулся Серёга. Он забрал у сержанта документы, пожал руку Манину и, посадив мать с отцом в кабину, сам забрался в кузов.
- Назад поедешь, не забудь пузырёчек прихватить! – предупредил его Манин.
- Не забуду! – крикнул стрелок, из кузова отъезжающей от КПП машины. Он снова трясся в кузове на бетонных стыках дороги.
- Странно, ещё осенью бежали по пыльной дороге, когда успели плиты положить? – размышлял он.
«Урал» подъехал к железнодорожному переезду.
– Вот отсюда мы начали свой солдатский путь. Господи, какие были глупые и самонадеянные, думали, раз-два и в дамки, – размышлял Серёга.
Тормоза заскрипели, машина остановилась, из кабины выскочил Цех.
- Зёма, мне дальше нельзя, нам запрещают заезжать в город, так что извиняйте, – посетовал водила.
- Да тут недалеко, мы и пешком дойдём, – согласился отец Серёги.
- Дойдём, дойдём, – поддакнула мать, вылезая из кабины.
- Мама, а вы у кого остановились?
- У бабушки Шуры, вон домик, на самом краю посёлка, отсюда видно, – и мать ткнула пальцем в сторону Эмбы.
- Я её знаю, мы у неё переодевались несколько раз, когда в самоволку ходили! – воскликнул Цех.
- Приходи в гости, я там три дня балдеть буду, – предложил Серёга.
- Может и зайду, если в самоволку пойду, – ответил Цех и нажал на газ. Машина взревела и унеслась, поднимая клубы пыли.
«Плиты положили, а от пылищи не избавились», – подумал Корзун, сплёвывая сгустки пыли.
- Пойдёмте скорей, а то задохнёмся в этой пыли, – предложил он родителям.
Серёга ещё издалека увидел дом бабушки Шуры. Длинный, как сосиска, дом стоял на самом краю улицы, и чем–то напоминал казарму. Мать открыла калитку, и гости вошли в маленький, чистенький дворик, перед домом рос небольшой фруктовый сад. Дверь дома со скрипом открылась, и в щель выглянуло худощавое, морщинистое старушечье личико.
- Отпустили в отпуск вашего солдатика? – спросило лицо.
- Отпустили, – глубоко вздохнув, ответила мать.
- Чего тогда скуксилась? Радоваться надо. Заходите скорее, праздновать будем, я картошки наварила, сейчас банку огурчиков открою, выпью с вами ярославской водочки, – затараторила старуха.
Серёга, входя в дом вслед за родителями, стукнулся головой о коробку двери. Он поднял глаза кверху и увидел низко висящий потолок.
- Чего потолок так низко? – спросил он у бабушки Шуры.
- Чтобы тепло, милый, было. Я тепло люблю, намёрзлась в блокаду, теперь даже летом холодно.
- Что есть, то есть. Я за эту зиму тоже помёрз, а впереди ещё одна, – посетовал Серёга.
- Ладно, хватит жаловаться, умывайтесь, и прошу гостей за стол, а то закуска стынет, – предложила старуха.
Серёга заглянул в щелочку приоткрытых межкомнатных дверей, в большой чисто убранной комнате посередине стоял круглый стол, а на нём!
На столе, в самом его центре, красовалась Серёгина мечта, семисотграммовая бутылка водки «Золотое кольцо». Весь стол был заставлен разными закусками. От горячей картошки шёл пар, рядом стояла селёдочка с луком, солёные грибочки. На цветастой тарелке белели варёные яйца, копчёная колбаска, нарезанная тонкими ломтиками. Но Корзун видел только её, свою мечту. Гладкие ровные плечики бутылки манили к себе. Ему так захотелось схватить её сильной рукой и, свернув пробку, налить полный до краёв стакан. Серёга даже почувствовал, как потекла в него обжигающая горло жидкость. А в голове запели на разные голоса птицы, от мечтаний рот наполнился вязкой слюной.
- Ух, ты, водочка! – воскликнул он.
Мать от этих слов вздрогнула, и ещё больше загрустила.
- Стаж! – коротко произнёс отец и сморщился. Он, со своим жизненным опытом понимал, что чувствует его сынок при виде этой бутылки с дьявольской жидкостью.
- Пошли, пыль дорожную смоем, – предложил отец, прервав этим минутное помешательство сына.
Серёга умывался долго, он фыркал и отплёвывался как лев, а мать всё поливала и поливала холодную колодезную воду на спину сына.
- Хватит тебе дрызгаться, не дома в ванной, за водой на колодец идти надо! – заругался отец.
- Да ладно, наношу завтра, сколько нужно, – ответил сын.
Умывшись, Корзун вытерся и надел на себя гражданскую одежду, привезённую родителями с собой.
- Этот спортивный костюм, мы тебе в Москве купили, будешь по вечерам в нем ходить, – сказала мать.
- Где это я в нём буду ходить, дома что ли? – не понял сын.
- Почему дома? В армии, до дома тебе ещё долго. Я ей сто раз сказал, что ему никто не разрешит в казарме ходить в спортивном костюме, а она долдонит своё, как попка. Ну, да ладно, пойдёмте к столу, а то живот подвело, – предложил отец.
Гости и хозяйка сели к столу. Корзун первым делом налил себе целый фужер водки. Он хотел тут же опрокинуть его в себя, но, увидев недовольный взгляд отца, остановился. Поставил свой фужер на стол и стал разливать водку остальным желающим выпить.
- Что случилось, Серёженька? Ты никак, один пить раздумал? – издевательски спросил отец.
- Привычка сработала: выпить, пока не отобрали, – ответил сын смущаясь.
- А чего, удаётся выпить на площадке? – поинтересовался отец.
- Было раза три, и то случайно, – ответил Серёга.
- И чего выпивал, вино или водку?
- Один раз вино, два раза одеколон.
- Фу, какая гадость! И вы его пили? – возмутилась мать.
- Жёнушка ты моя милая, откуда тебе известно, что одеколон гадость, ты что, пробовала?
- Я что, первый год замужем что ли? Сорок лет на свете живу, многое знаю, ты столько не знаешь, – вскипела сразу мать.
- Ну, всё закипела, теперь осталось только засвистеть, как чайник.
- Да ладно, хватит вам ругаться, в гостях ведь, не дома, – укорил родителей Серёга и выпил налитый фужер водки.
- Будь здрав батюшка боярин! – выдохнув, произнёс он и закусил маринованным грибочком.
- Слушай, Серёга, а старослужащие пьют? – спросил батя, опрокинув в себя стопочку.
- «Деды»? – сын сделал вопросительное выражение лица, и налил себе новую порцию водки. - Пьют, если удаётся.
-И чего?
- Самогонку пьют, а за водкой в кошару бегают, или в совхоз. Но туда далеко, до ближнего совхоза семнадцать километров, – Корзун поднял фужер и, не чокаясь, выпил его залпом.
Мать, о чём – то тихо разговаривавшая с хозяйкой, посмотрела на сына и тихонечко спросила.
- Может, не будешь сегодня напиваться, а?
- Может, и не буду, это уж как получится, как карта ляжет, – ответил сын и выпил третий фужер.
- За тобой не угнаться, – подколол его отец, а мать сморщилась от боли за сына. Серёга, не обращая внимания на родителей, вливал в себя фужер за фужером. Допив бутылку, он, наконец, насытился, и, смачно рыгнув, закурил.
- Маманя, а у вас одна бутылка водки была, или ещё есть? – спросил сын заплетающимся языком.
- Есть, да разве она даст, она как собака на сене, ни себе, ни людям! – возмутился отец.
- Конечно не дам, вам бы только нажраться, а там хоть трава не расти, – зло ответила мать.
- Ну, не дашь так и не надо, – согласился уже совсем пьяный Серёга. - Давайте лучше о чём-нибудь поговорим. Хотите, я вам расскажу, как голодал первые полгода?
- Расскажи, – согласилась мать, а отец промолчал. Он был зол на всех, вся его суть протестовала, он не допил. И поэтому готов был разорвать любого. Сквалыгу - жену, за то, что та зажала водку и не даёт выпить, алкоголика сына, за его луженое горло, в общем, всех, и правых и виноватых. Он сидел, уставив свой взгляд в пустую бутылку водки, и молчал. Серёга, оценив его зловещее молчание, понял, что перегнул палку и решил заработать очков.
- Мать, а может, дашь ещё пузырёчек, в честь моего короткого отпуска, ведь полтора года не увидимся, – проявил Серёга своё красноречие.
- Нет, – сухо сказала мать.
- Что нет? Нет - да, или нет - нет? – не отставал сын.
- Не дам, не приставай. У меня всё рассчитано, бутылка на день, и одну - бабушке Шуре, – резко ответила мать. Серёга понял, что всё его поползновения напрасны, не даст. Обстановку разрядила бабушка Шура.
- Мужики, не хотите моей настоечки дёрнуть? – предложила хозяйка.
- Хотим, хотим, – обрадовались отец с сыном. Старуха встала и, шаркая тапками по крашеному полу, скрылась в соседней комнате. Бабка не возвращалась минут пятнадцать, гости уже стали сомневаться, придёт ли она вообще.
- Уснула, что ли, старая? – возмутился старший Корзун.
- Навряд ли, время ещё детское, – успокаивал отца
