издал звук, только нож опередил его. Лезвие плавно вошло в грудь, словно некто сильный, опытный и безжалостный двигал рукой маленького худенького мальчика. Глаза старого фермера потухли, как потухает свеча в горящей тыкве.
Убив отца, Ричард навсегда покинул дом на ненавистном поле. На улице мальчик увидел сотни призраков. Их оживила кровь его отца, человека, обрекшего несчастных на страшные муки. Эти души с умилением и благодарностью смотрели на Ричарда, потому, что он сделал то, чего не могли сделать они сами. Он убил их мучителя. Отныне призраки были готовы на все ради мальчика, который всего-то и хотел, что несколько конфет. Сорвав по тыкве и сделав из них небольшие ведерки, души не упокоённых мертвецов направились вместе с Ричардом по домам, выманивая у людей маленькие сладости для мальчика. Они стучали в двери и страшным голосом кричали: конфета или жизнь!
Именно так мы стали праздновать Хэллоуин, день убийства глупого фермера по имени Джек.
***
- Отличная история, – одобрительно произнес бородач, когда допил свою бутылочку пива. – По ней можно снять не плохое кино. Например, фермера по имени Джек мог бы сыграть Том Хэнкс, мне всегда нравился этот актер. Я, кстати, тоже когда-то снимал кино.
Посетители бара, все еще находящиеся под впечатлением рассказанной истории и жаждавшие продолжения, обратили взоры к бродяге.
- Я снимал ужастики, но они не получались достаточно страшными, чтобы народ валом валил на мои фильмы. А мне так хотелось снять такое кино, после которого люди боялись бы спать. Я путешествовал в поиске самой ужасной истории, которой смог бы напугать весь мир. Я слышал действительно жуткие рассказы, но страха в них все равно было недостаточно. Я поехал в Румынию в замок Дракулы, и ничего там не нашел. Побывал в египетских пирамидах и гробницах фараонов, но и там пусто. Я уже начал думать, что так и не найду свою историю ужасов, пока случайно не попал в одно африканское племя.
Шаманы того племени умели оживлять мертвецов, и мне захотелось поговорить с одним из покойников, ведь он мог рассказать мне про ад. А разве может быть что-то страшней, чем вечные муки? Тогда я думал, что нет. Мертвец, с которым я смог поговорить, рассказал действительно жуткую историю. Он поведал, что никакого ада нет, что после смерти вообще ничего нет, одна сплошная пустота. Человек просто исчезает, погружается в эту пустоту не в силах мыслить или соображать. Все мы представляем ад как некий мир, в котором мы будем мучиться, но при этом все равно будем жить. На самом деле нас ждет тьма, за которой нет абсолютно ничего. Я понял, что больше всего на свете человек боится исчезнуть, испариться в никуда, перестать существовать. Это я и решил показать в своем фильме.
Я заснял смертную казнь одного серийного убийцы, а затем показал зрителю черный экран, без музыки и текста. Я показал пустоту. Но критики не оценили мой фильм, они не захотели поверить, что после смерти ничего нет. Все продюсеры отказались от меня, выкинув на улицу без единого гроша. Мое кино провалилось в прокате, я потерял дом и сбережения. Все, что у меня осталось - вот этот костюм, что сейчас на мне. Увы, мой фильм так и не смог никого напугать, но это лишь потому, что в него не поверили. Если бы люди слышали того мертвеца, то страх смерти больше никогда не покинул их сознание, – бородач многозначительно замолчал, всем своим видом призывая слушателей задуматься над его словами.
Посетители старой таверны немного помолчали. Чудесные истории закончились, пора было возвращаться к неутешительной реальности. Шесть историй, рассказанных в Хэллоуин, разнообразили ночь и ненадолго заставили забыть об одиночестве. Кто-то уже собрался идти домой, немного вздремнуть и, проснувшись, продолжить старую жизнь. Никто не подозревал, что одна история еще не рассказана до конца. Никто не догадывался, что таверна закрыта, и дверь не откроется, пока старик не договорит.
- Я не закончил. История о Джеке имеет продолжение,– сказал бармен.
Он пристально разглядывал собравшихся гостей. Посмотрел на парня с перхотью, который когда-то хотел стать рок-звездой. На толстуху, закопавшую своего мужа во дворе. Перевел взгляд на бородача, который так хотел всех напугать, что испугался сам. Старик глянул на старого пьяницу, съевшего демона, и на проститутку, что скормила ведьме свое дитя. Хозяин таверны смотрел на них очень внимательно, стараясь запечатлеть этих людей в памяти, так как понимал, что видит их в последний раз.
- Каждый год, тридцать первого октября, – продолжил старик, – Джек возвращается на то самое тыквенное поле. Возвращается, чтобы снова умереть от руки собственного сына. Это его проклятье за то, что осмелился потревожить покой мертвецов. Каждый год Джек приносит в жертву призракам заплутавших путников, которые пришли в его дом послушать историю и самим, что-нибудь рассказать. Это случается каждый год тридцать первого октября, и сегодняшний день не исключение.
На лицах посетителей отразилась смесь ужаса и недоверия. И вдруг все разом заметили маленького мальчика, до сих пор тихо стоявшего возле двери. Он подошел к старому пьянице и спросил:
- Конфета или жизнь?
Все посетители старой таверны кинулись к выходу, лишь пропойца остался сидеть, не в силах отвести глаз от Ричарда. Нож аккуратно полоснул его по горлу, и мужчина повалился на пол.
В это время толстуха, мужчина, похожий на бомжа, парень с перхотью и проститутка пытались сломать дверь, которая никак не хотела открываться под их напором.
- Конфета или жизнь? – безжизненным голосом произнес обратился Ричард к толстухе. Она тут же упала на колени и взмолилась:
- Пожалуйста, не убивай!
Нож мальчика вспорол ее брюхо, и вместе с кровью на пол таверны «На тыквенном поле» потек желтый жир.
- Конфета или жизнь? – настала очередь проститутки.
Та лишь успела закрыть глаза, как нож вошел в ее грудь, и оттуда полилось молоко, которым девушка должна была кормить не рожденного маленького Билли.
- Конфета или жизнь? – непроницаемое лицо тринадцатилетнего мальчика повернулось к парню с черными, как ночь, волосами. Тот попытался ударить его, но кулак прошел сквозь сына фермера, не причинив ему вреда. Ричард замахнулся ножом и воткнул его прямо в голову несостоявшейся рок-звезде.
Последняя жертва кинулась к барной стойке. Бородач помнил о конфете, которую он оставил там вместе с мелочью. Но стойка оказалась пустой.
- Конфета или жизнь? – произнес Ричард детским голоском, от которого кровь стыла в жилах.
- Постой, у меня была конфета, дай мне время, и я ее найду, – прокричал бродяга. – Я не хочу попадать в пустоту!
Но сыну фермера было наплевать на мольбу бородача. Его нож вошел в пах и сделал небольшую линию до живота, где повернул налево, выпустив кишки бывшего режиссера наружу.
Вытерев от крови нож, Ричард зашел за барную стойку. Там его ждал отец. Джек улыбался, он с любовью смотрел на своего мальчика, который совсем не изменился. Фермер не знал, что стало с его сыном после того, как он вместе с призраками получил то, что хотел. Он не знал, но догадывался, что его сын стал духом этого праздника, как Санта Клаус был духом Рождества, а лепрекон - духом дня святого Патрика.
- Конфета или жизнь? – спросил Ричард, приготовив нож.
- Держи, – сказал Джек, протягивая мальчику конфету, которую украл у бородача. – Я же тебе обещал.
В этом году призрак старого фермера наконец-то обрел покой, а таверна «На тыквенном поле» навсегда исчезла вместе с пятью трупами. Но это не значит, что тринадцатилетний Ричард не будет больше появляться тридцать первого октября. Кто знает, может быть, в следующем году он постучит в твою дверь, и тогда молись, чтобы конфеты были у тебя под рукой. Ведь он непременно спросит:
- Конфета или жизнь?
