долго плакали вместе. Бедная Дашенька! Все эти дни она страдала, может быть, больше Светы. И как теперь стало легко, когда они вот так, обнявшись, плакали вместе, вместе! Это, как когда долго собирается гроза, такая тяжесть в природе. Но вот гроза разразилась. И как хорошо! Разве Свете может быть плохо, если Дашенька с ней? Им долго не хотелось разжимать объятий. А вокруг была тишина. Когда Света подняла глаза, увидела, что все девочки стоят, не шевелясь, как окаменели. А лица у них такие: «Что мы наделали? Это из-за нас Света и Даша так безутешно рыдают!» Все эти террористки стали опять прежними девочками. Как они могли сделать такое? Ну, Свету они знали всего два месяца. Она была им еще чужая. Но Дашенька! Они же знали ее несколько лет. Она никому не сделала никакого зла, она просто не умела его делать. Она ни в чем не виновата, она даже не еврейка. И они все ее любили. Как же они могли быть, такими злодейками? Но жуткое время кончилось, о нем никому не хочется вспоминать. Даша радуется, что Cвета снова жизнерадостная, опять рассказывает интересные истории, и девочки с удовольствием ее слушают. А еще Света объясняет задачи и теоремы, если кому-то не понятно. В те времена все сильные ученики, обязательно, помогали отстающим. Света делает это с удовольствием, и девочкам нравится, как она объясняет. А главное, после того кошмара она сразу всех простила. Никакой обиды Света просто не чувствует. Почему? Конечно, она понимает, что это было какое-то наваждение. Но, может быть, еще и потому, что всех сразу простила Дашенька, ведь она не умеет не прощать. Как хорошо теперь им каждый день сидеть вместе за одной партой. Хочется, чтобы так было всегда. И вокруг девочки, хорошие подружки. А Галя Беляк? Та страшная заводила, маленькая разбойница? Теперь она стала какой-то незаметной, ее и не слышно. Девочки ее как будто избегают. Наверное, за то, что Галя организовала тот шабаш, и она принимает это как должное. Свете Галю даже немного жаль. ведь она ее тоже простила. Весной отца Гали перевели в другой город, и она уехала. И вот теперь, через столько лет, это страшное известие. Зачем отец рассказал ей? Чтобы дать понять, что судьба бывает справедлива и наказывает виновных за злые дела? Значит, Света имеет право злорадствовать страшному горю Гали? Злорадство– какое странное слово. Разве зло может быть вместе с радостью. Но у Светы вместо радости ощущение какой-то вины, какой-то непонятной тревоги. Судьба не должна быть такой жесткой. Ведь теперь у Светы все благополучно. Зачем же Галя со своей семьей должна страдать через столько лет после того страшного испытания, выпавшего на долю Светы и Даши? Они обе тогда с честью выдержали его. Нет, это Даша выдержала, слабенькая и, как казалось, такая беззащитная девочка. Это она оказалась настоящим бойцом, она приняла основной удар на себя, готовая будто даже на смерть ради друга. Ведь она страдала во время экзекуции больше Светы, потому что Света страдала только за себя, а Даша – за Свету. О себе она всегда думала меньше всего, ей приходилось думать о младших братьях, о маме, так о многом для маленького человека. В ту страшную неделю она все время была рядом со Светой. Молчаливая и тихая, как ангел-хранитель. Ни слова ободрения Свете, ни слова обличения - ее обидчикам. И, может быть, это молчание сыграло главную роль в том, что вдвоем они победили. Несомненно, одна, без Даши, Света бы не выдержала. С первых лет, как себя помнила, она была слишком впечатлительной. Могла радоваться, веселиться, как другие дети. И вдруг, без особых внешних причин, ее охватывала печаль. Жизнь казалась такой трудной, а она - какой-то чужой для всех. Она могла как будто ни с того, ни с сего разрыдаться, и близкие не знали, как ее успокоить. Как-то еще в Ростове, когда ей было девять лет, был культпоход в кино. Смотрели фильм «Семья Тараса». Тогда было очень много таких страшных фильмов, про зверства фашистов. В этом фильме показывали, как в шахтерском городке на оккупированной территории солнечным днем огромную толпу евреев эсэсовцы с собаками вели на расстрел, женщин, стариков и детей. Мужчины, кроме больных, были на фронте. Света тогда еще не знала, что она еврейка. И вот, когда этих несчастных людей (а они шли безропотно, как овцы на убой) фашисты с собаками вывели за город и начали расстреливать, у Светы что-то сжалось в груди. А потом был эпизод, когда полицаи делают обыск в доме Тараса. Открывают сундук – а там спящая еврейская девочка с куклой в руках. Ее семья Тараса прятала от немцев. И тут что-то страшное потрясло существо Светы. Что-то, необъяснимое словами. Странно, ничего не болит, дышит нормально. Света решила, что это, наверное, пришла смерть. Такого ощущения никогда раньше не было. Ее уже не интересует, что будет с девочкой из фильма. Ей все вдруг стало безразлично, кроме того, что она сама умирает. И Света на весь зал сказала: «Я умираю». Успокоить ее не удалось, и мама вывела ее в фойе. Там дала выпить газированной воды
- Ну, что с тобой, что-нибудь болит? Голова не кружится?
- Нет, ничего.
И они вернулись в зал. Успокаивая Свету, кто-то ей сказал, что девочку спасли. А на экране кадр: на виселице повешенная партизанка, красивая девушка, внучка Тараса. И у Светы опять то же состояние, только еще хуже. «Я умираю», - опять сказала она на весь зал. Мама вывела ее из зала, уже недовольная тем, что не удается досмотреть фильм. Наверное, она восприняла такое поведение Светы, как каприз. После кино, когда они и семьи соседей шли домой, кто-то из соседей пошутил: «Ну, Света, расскажи, как ты умирала». А Света чувствует, что это жуткое состояние продолжается, и ей совсем не смешно, а, наоборот, так страшно, как еще никогда не было.
- Я все равно умираю, - говорит она обреченно.
- Ну, умрешь - выбросим в форточку, - вдруг совершенно спокойно, как о чем-то, не заслуживающим внимания, говорит отец, и продолжает какой-то общий разговор с соседями. «Почему в форточку?» удивляется Света, и как будто приходит в себя.
Этот ответ отца, который, оказывается, не видит ничего страшного в состоянии Светы, успокоил ее. «Раз, папа не боится, значит, это действительно ерунда», и что-то враждебное, сжимающее все существо, отпустило ее. Она поняла, что сейчас не умрет, будет жить, а жить так хорошо! Дома никто не вспоминал о фильме, и Света даже с удовольствием пила чай с печеньем, намазанным маслом. Остатки тревоги ушли, и, засыпая, она ждала только хороших снов, которые могут присниться ей. Уже взрослой, вспоминая этот случай в кино, Света думала: «А ведь если бы отец, несомненно, обеспокоенный состоянием дочери, повел себя по-другому, стал водить ее по врачам, консультациям, это могло кончиться тогда далеко не благополучно». Конечно, Света не была героиней. Это просто чудо, что она выдержала ту страшную неделю в пятом классе. И этим чудом была Даша Солодова. Они сидели за одной партой до конца шестого класса. Света как-то была дома у Даши. Очень бедная, маленькая хибарка. Даша жила в ней с мамой и двумя младшими сестренками. Уже позже Света узнала, что у Даши были еще братик и сестренка, они умерли до приезда Светы. Даша ничего об этом не рассказывала, а Света не спрашивала. Почему? Почему? Света не интересовалась жизнью Даши и ее семьи? Это были первые годы после войны. Очень многие семьи были на грани нищеты, особенно те, отцы которых погибли на фронте. Как тяжело было маме Даши на зарплату уборщицы одевать и кормить детей! Уже взрослая Света не могла простить себе, что была так бездушна. Ведь она могла сказать: «Папа, не покупай мне нового платья и туфель. Давай отдадим эти деньги маме Даши. Им так тяжело жить!» И, может быть, отец бы согласился.
Да, Света была маленькой избалованной эгоисткой. И, наверное, только когда через несколько лет и ее семья испытала нужду, она поняла, что значит голод голодных. А в те годы Свете было просто очень хорошо от того, что рядом с ней на уроках сидит Даша. Иногда она опять после школы провожала Свету домой, чтобы дольше побыть вместе, но только до двора. Свете ни разу так и не удалось уговорить ее зайти к себе в гости. И после школы у каждой из девочек была своя жизнь. У Светы – уютный дом, сытная еда, мама, папа и братик. И все любили друг друга. А еще книги, кино, ровесники во дворе. Играли в лапту, волейбол, прятки. В одного мальчика Света влюбилась, конечно, тайно. Он ни за что не должен был догадаться. На каникулах Света не видела Дашу. Одно лето они с мамой и братиком жили на казенной даче. В другое лето с братиком были в пионерском лагере. А как жила Даша? Нищета, голод. Переживания о маме, которая не в силах накормить детей. Ведь Даша была старшей дочкой. Но и у Даши было хорошее в жизни. Любовь мамы и сестричек, солнечный свет, пение птичек. И еще Света. Ведь кажется, что Даша очень любила и ее. Она так радовалась, когда ее видела. За что? Чем Света заслужила любовь этой девочки? Но ведь известно, что настоящая любовь всегда не за что. Может быть, в Свете было что-то хорошее. А для Даши это была девочка из счастливого детства, из мечты, которая для нее, и ее сестренок была неосуществимой.
У Светы было много знакомых девочек и в школе, и во дворе, и в лагере. Среди них были такие, которые чем-то выделялись среди всех. Кто-то был красивее других, кто-то лучше всех учился. Были спортсменки. Одна девочка ходила в балетную студию и на школьных концертах танцевала в настоящей пачке и пуантах. Дашенька ничем таким не выделялась. Слишком в тяжелых условиях она жила. Но все равно Света, став взрослой, поняла, что она была лучше всех. В ней было что-то, чего не было ни в Свете, ни в любой знакомой девочке. Но что же это было? Уже когда Света не только выросла, но и состарилась, она как будто нашла ответ. В Новом завете, в святоотеческой литературе. Бескорыстная любовь к людям, доброта и личная кротость, смирение перед ударами судьбы. Не роптать, не унывать, не завидовать, а радоваться, что живешь, что кто-то рядом живет лучше тебя. Ведь именно эти качества должен воспитывать в себе верующий человек. И все это было в Даше. Откуда? И ее внешний облик, такой милый, ласковый. Черты ее лица не остались в памяти. Но иногда лик святой на иконе вдруг смутно напомнит Дашу. И Свете кажется, что тогда, в далеком, холодном Якутске, эта девочка дана была ей свыше. А если бы они поехали во Фрунзе, и она никогда бы не встретила Дашу? Нет, они должны были встретиться, и судьба была благосклонна к Свете. Если бы она не встретила Дашу, она бы думала, что таких чистых, светлых людей и не бывает на земле.
Весной, в шестом классе Даша как-то не пришла в школу. Сказали, что на рентгене у нее нашли затемнение в легких. В Якутии было много больных туберкулезом, поэтому и взрослые, и дети регулярно проходили обследование. Парта Светы и Даши была вторая от доски. И вдруг учительница нескольких девочек и среди них Свету пересадила на задние парты. Объяснила, что они хорошо учатся, а на передних останутся те, кто послабее, или не очень хорошо видят и слышат, как, например, Даша. А на следующий день весь класс увидел Дашу такой, какой еще никогда не видел. Света сидела на задней парте и не заметила, как Даша вошла в класс. И вдруг рыдающая Даша рядом с ней: «Нет, я буду сидеть со Светой, я хорошо вижу и слышу! Не трогайте меня!» Это
