Сорок лет назад во время прохождения медицинской комиссии для призывников, обнаружилась некоторая уникальность моего внутреннего строения. Тогда, военврач сначала упал в обморок, а потом сам лично выписал направление к лучшему специалисту города.
Профессор Швец принял незамедлительно и, осмотрев мою носоглотку, прикурил две папиросы сразу. Помолчав с минуту, попросил снять штаны и осмотрел зад, после чего прикурил ещё две папиросы и велел срочно сделать рентген головы и задницы.
- Вениамин, не стоит из пустяка делать трагедию! – увещевал Швец, рассматривая снимки, - Наука знает случаи куда страшнее вашего - и ничего! Никаких, повторяю, никаких отклонений от нормы я не вижу. Подумаешь - @опа вместо головы, а вместо @опы голова! Зато абсолютно здоровая половая система! И неважно, где она разместилась. А вот как вы умудряетесь этим аппаратом видеть, слышать и разговаривать, ума не приложу.
Затем, помню, профессор, зашёл за ширмочку, перекрестился, чем-то побулькал, вдохнул, выдохнул и продолжил:
- В @опе тоже всё на месте - мозжечок, гипоталамус, гипофиз, полушария. В наличии шикарная носоглотка, с полноценной трахеей, судя по всему, отлично выполняющей функцию proto. Единственное, но существенное неудобство в том, на мой взгляд, что нюхаете вы как раз таки этим носом, а не тем, что на, так сказать, лице...
Профессор хохотнул, пружинисто прошёлся по кабинету, остановился у открытого окна, прикурил третью папиросу, о чём-то задумался, раскачался на каблуках и выпал.
Так мечта о ВДВ и Вальке, влюбляющейся исключительно в десантников, улетела белой чаечкой в окно поликлиники, а я успел сбежать из кабинета профессора до приезда милиции, уничтожив снимки и медкарту.
Быстро поборов комплекс неполноценности и плюнув на ВДВ, я устроился на стекольную фабрику, где долгое время трудился стеклодувом, активно участвуя в соцсоревнованиях и фабричной самодеятельности. И женился, кстати, на стеклодуве-ударнице - солистке ансамбля художественного свиста. Моя анатомическая особенность никак не отражалась ни на карьере, ни на личной жизни. Супруга, думаю, до сих пор не разбирается, где у меня нос, а где - не нос.
Сочинительствовать начал после очередных соцсоревнований: выдал за смену четыре нормы колбочек и две пробирок, переутомился, а наутро супруга сообщила, что я всю ночь выкрикивал стихи под одеялом о какой-то Вальке, при том что головой я храпел, лежа на подушке.
К чему я всё это рассказываю. Читатели часто задают мне вопросы в письмах и по телефону, как , мол, я пришёл в литературу, как мне вообще удаётся замечать этакие нюансы окружающего мира, видеть человека изнутри, добираясь в своих изысканиях до самой-самой сути низменного человеческого естества. Простите, уважаемые читатели, а каким бы видели мир вы, будь у вас вместо лица открытое, а потому вечно уязвлённое либидо, а мозговитая @опа по ночам сочиняла поэмы, учитывая, что орган обоняния находится там же?
Напоминаю, что зовут меня - Вениамин Кукуруза. Об этом я сообщал и ранее: на каждой из тридцати тысяч страниц рукописного дневника стоит дата, роспись и расшифровка, на тот случай, если моя супруга проявит привычную для неё рассеянность и выронит из папки лист-другой в подъезде или в парикмахерской. Случайный читатель, прочитав хотя бы одну страницу из пятидесяти семи тысяч, уже будет знать о существовании писателя с такой простой человеческой судьбой и незамысловатым именем.
2013 г
Доктора, да, мне тоже.
Развеселили, Татьяна!