глаза жены Натальи со слезами радости и уже чувствовал ,как она его обнимает и застывает у него на груди. Видел ,как выбегает дочь Лиза и виснет у него на шее с возгласами радости. Вот оно счастье! Он идет к нему! Осталось километра полтора- пустяк! Вот сейчас он порадует их тушенкой с консервами и мылом….
Вдруг отчетливо услышал хлопок…. другой и застыл на месте. У него в спине появилась сильная боль, которая расползалась внутри груди и по всему туловищу. Медленно повернулся назад и присел. В глазах появился туман, но успел разглядеть мелькнувшую фигуру, скрывшуюся за деревьями. Засунув руку под ватник – понял, что ранен и пуля прошла на вылет.
- Ничего , до дома чуток осталось. Дойду.- успокоил себя.
Встал и на ватных подкошенных ногах , как мог, шел вперед. Голова кружилась, в глазах все гуще становился туман. Покачиваясь и держась , от дерева к дереву, шел к дому. Долгий и трудный оказался это отрезок пути. Силы покидали его с каждой минутой. Вот уже и хата видна, осталось , метров триста… двести…сто… Ефима силы исчезли и он рухнул, без сознания перед своей калиткой в нескольких метрах.
У Натальи на душе было не спокойно. Она места себе не находила и не знает почему набросив платок наголову и ватник вышла во двор. Предчувствие тревоги понесло ее к калитке, распахнув ее, обомлела, возле их двора лежал человек и не шевелился.
- Боже правый, кто это?- всплеснула она руками , подошла к нему и сразу узнала мужа.
- Ефимушка! Ты ли ? Боже что с тобой? Откуда ты тут?- запричитала она.
Потом опомнилась и побежала в хату за помощью, звать сына. Вдвоем с сыном дотянули Ефима до хаты и кое - как затянули вовнутрь. Сняли ватник и уложили на топчан, но он в сознание не приходил.
- Серега, а ну живо беги к бабе Нюре. Скажи отец раненый помирает , пусть придет – отправила мать сына.
Наталья сидела возле мужа, держала его руку в своей и плакала. Рядом так же сидела дочь Елизавета и тоже плакала. Ей так хотелось ,что бы отец открыл глаза и что нибудь сказал. Лиза почувствовала, что отец умирает, и не могла смириться с этим. Как же так? Почему именно сейчас, когда немцев выгнали из станицы?
Вдруг Ефим открыл глаза и попытался улыбнуться:
- Я дома. Как хорошо – ели выдавил он.
- Ефимушка, что случилось? Я случайно тебя обнаружила. Сейчас баба Нюра придет, полечит тебя, потерпи - уговаривала Наталья мужа.
- Не к чему это, Натальюшка…. меня подстрелили недобитые немцы….пуля на вылет прошла….я много крови потерял наверно….главное я дома….Лиза, не плачь, мне легче будет….там, в вещмешке вам гостинцы….главное я дома…..- тихо с перерывами шептал он задыхаясь. И вдруг снова потерял сознание.
- Ефим! Не оставляй нас! – запричитала Наталья.
Прибежала, запыхавшись, баба Нюра и кинулась сразу к Ефиму. Осмотрев его сделала заключение:
- Улетела душа его в мир иной. Нет пульса. Умер минут двадцать назад. Ничего сделать уже нельзя. Поздно!
Всю ночь Наталья сидела возле своего любимого мужа , сначала выла , как раненная волчица в лесу. Затем к утру притихла, молча уставившись в одну точку , покачивалась. Слезы сами вытекали из глаз, но она их не вытирала. Зачем ей вытирать слезы, зачем теперь жить? Стёпушка погиб и теперь вот муж Ефимушка умер. Как жить с такой болью?
Утром собрались все соседи и помогли похоронить Ефима на кладбище, как могли. Иван подошел к могилке и долго мял в руках шапку, не мог найти нужных слов. Слова застревали у него в горле, но все - таки сказал:
- Как же так дружище? Как же я без тебя Ефим? Мне тяжело будет. Ты для меня был и примером, и опорой в трудную минуту. Спасибо тебе за все, что для меня сделал. И прости меня, если сможешь. Прощай, там свидимся!
С кладбища Иван шел, ковыляя по гололеду с палкой, вытирая шапкой слезы. А Наталью обняла дочь Лиза , сын Сергей и две маленькие внучки, так и пошли обнявшись, поддерживая друг друга. Они шли домой, где больше никогда не будет Ефима – их опоры и кормильца. Они шли домой учиться жить новой жизнью, без него.
Закончилась война, прошли годы. Вновь заколосились поля, налились тяжестью плодов сады. О тех далеких страшных годах напоминают только кресты на кладбище за казацкой станицей. Давно нет в живых очевидцев тех страшных лет. Но они все, же успели рассказать своим детям и внукам о том, что тогда происходило.
