- Петров! Когда ты успел? Зачем?
И, наконец, еще одна гора – она плыла в сумеречном пространстве, а на вершине ее тоже стоял человек. Он знал его. Знал уже давно – всю свою жизнь. Это и был он сам…
Огляделся... Вот она – цель его путешествия – предел сумасшедшего бега или полета в неизвестность, к которой он так стремился, к звездам и небу, к верхушке серого острого пика горы, который скоро засияет на весь горизонт утренним неземным блеском. Всполохнет ярким пламенем в вышине. Как маяк на одиноком острове, заброшенном далеко в океане в бесконечности водной стихии, затерявшемся на просторах Земли и космоса.
Он стоял на самом краю маленькой площадки, и ночь, тяжелыми зыбкими аккордами заканчивала свою темную песню, отступая, а на смену ей робкими звуками на легком прозрачном ветру зарождался ноктюрн - утренняя песня. Эта музыка нежно звенела над океаном, трепетно касаясь верхушки горы, растекалась по ее склонам, наполняя воздух светлым звучанием. Ночь свалилась за горизонт, растворившись в немыслимом серебряном блеске. Солнце заиграло на лице человека, отбрасывая длинную тень от его крошечной фигурки. Теперь он закрывал спиной редкие деревья и кустарники горы, целые километры дорог, городов, поселков, забытых внизу. Такое бывает лишь одно короткое утреннее мгновение, крошечный миг, когда ты становишься великаном на этой планете, и рука твоя может заслонить целый город от утреннего солнца и его ярких лучей... Может заслонить - только зачем?
Яркое солнце озарило горизонт. Солнце было таким, как прежде - ярким, ослепительным, теплым и… родным, каким он видел его каждый день. Но сияло оно необычно, трепетно. И сияло только для него. Уже растворились, исчезли в его лучах остатки утреннего тумана и обрывки слов, сказанные этим странным человеком, Клейзмером. Тот ушел из его жизни навсегда, оставил его в покое. Наконец, он от него освободился. И только солнце над головой оставалось с ним.
Посмотрел вниз. Горы раздвинулись, и перед глазами предстала бесконечная водная гладь. Этот океан не имел границ, он сиял в утренних лучах, и свет, отражаясь, переливался всеми цветами радуги, падал на горы, падал на небо, падал… Мир перевернулся. Этот мир не имел границ и координат. Все в нем имело божественный смысл и значение. Эти горы вдали, холмы, длинные берега, омываемые прибрежной волной, широкие пляжи, дальше поля и леса, возвышенности. Этот огромный пустынный мир притягивал, приглашая войти и там остаться навечно. Улечься на полях нескошенной травы и почувствовать себя частью маленькой уютной вселенной, где ты тоже теперь занимал законное место…
Внизу его внимание привлекли крошечные тени… точки… нет, люди… Десятки людей, сотни. Они летели на дельтапланах, на парашютах, летательных аппаратах. В утренних лучах они казались веселой зарницей, искрами, которые рассыпались в разные стороны. Но вот они дружной стайкой слились, соединились в единый поток, устремившись в океан. И уже на водных лыжах, на катерах, удивительных водных колесницах помчались по волнам. Их мускулистые красивые тела освещались ярким утренним светом, одеты они были в коротенькие шорты и майки. Мокрые и счастливые они неслись по поверхности океана. А дальше из-за горы явился большой сверкающий корабль. На нем тоже были люди. Тысячи людей, миллиарды…
Это был гигантский корабль-остров. Он неповоротливо плыл по волнам, и длинные весла размеренно опускались в воду. А люди продолжали свои привычные движения. Они делали это уже многие годы. Снова и снова опускали весла в воду и гребли. Их отцы, деды и прадеды делали то же самое. Люди щурились от ослепительного солнца, закрывая глаза. Их ослепляло это яркое солнце, оно опаляло разгоряченные спины, и пот лил с натруженных тел. Остров был гигантским. Кто не сидел за веслами, в тесноте двигались в разных направлениях, неся свою ношу. Словно маленькие муравьи они строили высокие сооружения, четко выполняя работу свою, гигантские вышки качали из недр островка остатки нефти и газа, кто-то рубил остатки жалкой растительности, кто-то таял снега на крошечных полюсах. А пирамида становилась все выше и выше. В недрах острова открывались большие полости и пустоты. Он становился как решето, и рос в высоту. И лишь отсюда, с этой горы, можно было заметить, что еще немного, и остров перевернется, он не выдержит эту высокую пирамиду, накренится и рухнет в океан. А люди все гребли, и остров медленно плыл.
Крошечные точки на сверкающих катерах и гоночных лодках, причалив к острову, заняли места на огромной палубе. Там находилась рубка корабля. Там был капитанский мостик. Эти люди верно держали курс, а гигантский корабль продолжал свое плавание. И только плеск весел о воду. Вот корабль, описав широкий круг, замкнул его в бесконечном океане, заходя на следующий виток. И так снова и снова по замкнутому кругу. А рядом виднелись берега с бесконечными равнинами и полями, высокими холмами и горами. Но их никто не замечал. Яркое солнце мешало открыть глаза и заметить это. А места на корабле уже оставалось слишком мало. Люди, ударялись друг о друга спинами и шеями, толкались, настойчиво продолжая свой кропотливый каторжный труд. Они строили пирамиду, где на вершине находился капитанский мостик. На нем были те самые - мускулистые и сильные в красивых спортивных нарядах – в шортах и майках. Глаза их защищали темные очки, и сквозь стекла они видели все. И тот сказочный дивный берег тоже. Они не могли не видеть, ведь они были рулевыми и следили за курсом. А корабль продолжал крениться и очень скоро готов был потерять равновесие.
Но почему они не сойдут на берег? Вокруг столько свободного места! Почему продолжают это бессмысленное движение? Горы и равнины, с удивлением на них взирая, словно приглашали причалить. Но, корабль продолжал совершать привычный круг в бесконечности океана, и солнце слепило глаза…
