его казеннокостюмный. С вами пока вообще никто нет разговаривает. Да, привычно так перебил. Сразу видно было - умел перебивать. Даже заранее чувствовалось, что умел. Опытный. В машину побыстрее садитесь, добавил он, нечего здесь устраивать политические провокации, местных жителей
смущать. Они ведь все здесь смирные, законопослушные, с…ть против ветра не привыкли, боятся. Не привыкли ведь, крикнул он неожиданно весело собравшимся по такому неожиданному случаю сельчанам. Те то ли не расслышали, то ли просто по привычке, но все дружно, по бараньи покорно начали кивать, поддакивать: против ветра – это да, это чревато последствиями, и вообще не с руки. Обрызгаться запросто можно… И хлопотно это, против ветра-то…
- Я с вами поеду, - сказал Петр начальственному весельчаку. – Я брат его. Имею право.
- Право? – опять непонятно отчего развеселился костюм. – Какое право?
-Человеческое, - угрюмо ответил Петр. – Есть такое право. Пока есть.
Весельчак в ответ равнодушно пожал плечами: ну, если есть…Поедем. Если есть. Садись вон рядом с братцем своим, в клетку. Для вас, гражданин, в конкретном сегодняшнем случае нормального места в нашей государственной машине не предусмотрено. Свою надо покупать, вот тогда и катайтесь с удобством. Дороги у нас пока бесплатные.
Ехали через Федосеевку, окружным путем, так удобнее, да и два мешка с луком надо было забрать у здешнего фермера за неуплату каких-то долгов, воде бы даже государственных, а там черт его разберет… Выехали на взгорок, повернули к плотине, и вдруг справа, из-за аллеи липовой, выплыл величаво Девкин пруд. А за ним и Средний сверкнул. А чуть дальше даже не увиделся, скорее просто обозначился, Чертов…И вроде близко они были. И уже далеко далече, сразу-то и не догнать…Да-а-а, дела…А квадратного я хорошо приложил, подумал вдруг Иван, путевку в больничку я ему наверняка оформил, к гадалке не ходи…
- Да не тужи ты, Петруха! – толкнул он в плечо понуро сидевшего напротив брата. – Кому мы только не должны, кто от нас не плакал! Прорвемся! Все будет нормалек…Все должно быть…Все будет… Лишь бы деды нас не забыли, не бросили. И простили бы нас, непутевых…
- А посадят? – опасливо спросил Петр.
- Да за что? – засмеялся Иван. – За этих чмошников? Совсем сдурел? Гнать их надо с прудов-то, гнать, Петруха! Поганой метлой! Сегодня они на пруды хавки свои разинули, а завтра дедовы могилы топтать будут! Не, ребята-демократы, это вы конкретно пролетаете! Это уж я вас не пущу!
Он снова глянул в окно. Лес над прудами неслышно, но явно могуче, это видно было по плавно танцевавшим деревьям, шумел, словно соглашаясь с ним, с Иваном, словно говоря: мы – здесь, мы никуда не делись. Приезжай, Ваньша, и ничего, и никого не бойся. Мы – здесь. Защитим…
