раны, хотя боль была, вероятно, не слабая.
Джина услышала последнюю фразу чудовища и тихо завыла, завыла как волк. Она вела себя как животное, и это часто объяснялось тем, что когда она жила там, в концлагере, где ее оставила мать, то там были такие заключенные, что сходили с ума, и они выли, рычали подобно зверю. Менгеле придется отучать девушку от таких привычек.
Доктор покачал головой и, пройдя ближе к операционному столу, облокотился на него.
- Ирма, ты тоже срываешь мне опыты, - Менгеле старался держать себя в руках, внутри у него все кипело от бешенства, и он очень хотел тогда перерезать эту нежную женскую шейку, но удержался. - уходи отсюда. Я поговорю с тобой позже.
Ирма послушно вышла, бросив злобный взгляд на Джину. Менгеле с сожалением посмотрел на полумертвых близнецов и вздохнул:
- Такой эксперимент сорвали!
Он подошел к шкафчику, достал оттуда шприцы и по очереди вколол его близнецам. Те дернулись и замолчали навсегда.
- Они умерли. Я вколол им фенол прямо в вены. Видишь, и ничего страшного не было, - объяснил он, а затем со злостью пнул ножку операционного стола, но быстро взял себя в руки и посмотрел на Джину.
Девушка смотрела виновато на Менгеле, а потом улыбнулась.
- Ты самое настоящее животное, самое настоящее чудовище! Ты резал их живыми! - она сделала несколько шагов к нему, пока между ними не осталось и нескольких дюймов и, посмотрев ему в глаза, задумалась. Странно, что он не бьет ее, странно, что он вообще ее ни разу не пнул, как собаку, или привязал. Она не желала видеть, как умирают дети и ненавидела доктора за все, что он делал, однако он спас ее от Ирмы, ведь она могла пустить пулю и немка бы погибла.
- Ты знаешь, что я по-другому не могу. Эксперименты абсурдны! Я не понимаю ни тебя, ни их. И никогда не пойму. Ирму возбуждает то, что ты делаешь, но меня это вводит в гнев. Я не буду стоять и смотреть как ты тут всех режешь и слушать жалобные крики о помощи! Я не позволю тебе издеваться над всеми ними! Ты изверг и я тебя ненавижу, надеюсь, буду ненавидеть всегда, - тихо и спокойно говорила она.
Но на это доктор как всегда улыбался.
- Я сомневаюсь, что ты всегда будешь ненавидеть меня, Собачка, - тихо ответил Менгеле и немного подумав, добавил - Я не издеваюсь над тобой, у тебя неплохие условия для жизни. Разве что ты не любишь мои эксперименты. Но ведь это сделает огромный вклад в науку! - с восторгом говорил он, на что его любимая вздыхала. Они слишком разные, не понимают друг друга, однако как известно противоположности притягиваются.
Менгеле снова погрузился в свои научные размышления
- Ты не можешь и представить себе, как продвинется медицина благодаря мне. Пусть я жесток, но должны же люди узнать, каким образом появляются близнецы. Тогда мы сможем сделать так, чтобы каждая немка рождала на свет и двойню, и тройню. Тогда арийская раса будет процветать. Именно благодаря мне и моим опытам! А ты говоришь, что не понимаешь моих поступков. Собачка, ты обязана их понимать. Ты просто этого не хочешь, - объяснял он, но достучаться до своего маленького ангела ему не удавалось. Его любимая упряма, как осел.
- Но не таким же способом добиваться этого! Ты их режешь уже сколько времени и так ни черта не узнал! Признайся, тебе просто нравится власть, ты ей наслаждаешься, но ты впервые встретился с такой дерзкой девчонкой, как я! Я не подчиняюсь тебе, Йозеф Менгеле, мне просто хочется взять да и сбежать отсюда прочь! Да, условия у меня отличные, лучше, чем у Овицов. Ты делаешь над ними небольшие опыты, а ко мне никогда не прикасался, ведь я не карлик и не имею близнеца, мне просто нечем тебя интересовать как доктора! Зато как мужчину я тебя заинтересовала...и очень сильно, - она встала на носочки, чтобы хоть как то дотянуться до его губ. Сама девушка была маленькая, и ей сложно было дотянуться до его лица. Ей всего 16, а ему намного больше.
- Ты чертов доктор, странно, что ты меня еще не изнасиловал, бросил беременную жену, позор тебе, добрый доктор, - произносила она ему прямо в губы. Ее дыхание обжигало мужчине шею и эти злые глаза...Они не выглядели детскими, как принято видеть у остальных девушек ее возраста. Ее взгляд был слишком взрослый, будто она слишком много видела, слишком много пережила...
Менгеле слегка подхватил Джину за талию и ответил, глядя прямо в ее глаза:
- Ты, возможно, в чем-то и права. Я наслаждаюсь процессом проведения опытов, но это ни в коем случае не главное. Главное- наука. А дальше увидим, что будет. Или ты не веришь в меня, Собачка?
По его глазам она поняла, что он увлечен ею. Не то, чтобы она его возбудила, но что - то в теле у него там загорелось.
Менгеле неожиданно для Джины обнял ее и слегка коснулся ее шеи своими длинными пальцами.
- Собачка, со мной тебе нечего бояться, - шептал он ей на ушко, как Ирма, когда та приставила к голове Джины пистолет.
Только вот слова совсем разные...и интонация тоже...
