... Ярче и пронзительнее становятся белоснежные контуры, что днем почти скрывались за синевой неба и лучами солнца, огромный белый глаз сумерек, как живой смотрит с высоты...
"Кажется, он смотрит на меня!.. К чему бы это?" - подумала задумчивая королева сказочной страны волшебных и веселых пони, с задумчивыми зелеными глазами, сверкающими синими ресницами и волшебным длинным рогом, мощными крыльями, темно-темно синей шерсткой и переливающейся, магически воздушной гривой и хвостом, мягкой, завораживающей синевы, на грациозных и сильных ногах выросли узорчатые серебряные наросты на копыте, что напоминали корону (что крепко держалась на ее челке, поблескивала темным, причудливого оттенка алмазом и черным золотом)...
Она бродила лестнице из каменных выступов на краю леса, ранее не встречавшегося в своих владениях, где не было и тени просыпающихся по утрам цветов, тянувшихся к теплым лучам дня зеленых листиков - все было мутно синим, с бегающими по контурам, теням, застывшим каплям тихонько искрами, или казалось таким в абсолютной тишине мрака (будто луна сотворила ночью свой мир и украшала своим, и не хотела отпускать, хотя мгновение это длилось словно бесконечность); пару искорок незаметно крались к ногам королевы, почти не отличимой от темной синевы...
Смущенная пони... осторожно отошла от них, спрятав очаровательно вытянувшуюся мордочку и тряхнув гривой. Они были для нее особенными, следовавшими за ней, хоть и не отличались от других, и точно белый глаз неба следил ими за нею (кончатся ли лестницы, в которых не определишь конец, куда они ведут и почему любопытство сменилось страхом). Цепкие искорки проворно забрались к ней на нашивку-обруч, где сиял полумесяц на черном фоне, так украшая и соединяя ее прекрасную шею, плечи и грудь.
И она... не смогла сделать более ни шага, ни одной ногой пройти вперед, хотя за тысячи веков правления привыкла к разным сюрпризам, сейчас впервые оробела - ее как будто держали в невидимых крыльях; с выси со зловеще радостными белоснежными переливами засиял пуще прежнего глаз.
"Зачем я только ступила на ту тропинку!" - сожалела она, ругая себя за оставшуюся с незаметно улетевшего детства привычку при бессоннице гулять по незнакомым дорогам. Она робко, но с силой бросалась на дыбы вперед, но намертво держали ее на месте впившиеся ей в значок месяца искорки; они все разгорались, и не помогала даже магия рога их погасить...
Вдруг, не понимая, как это произошло, изнеможенная королева, еще бессознательно попробовав взлететь и унесись прочь из этого царства синевы и страха, но... лишь упала она, теряя сознание (она не чувствовала, как коварные лучи образовали вокруг нее сияющую клетку, сотканную из лунных лучей и, понесли по воздуху, не касаясь ступенек каменных выступов, по ночному небу... в луну...
"Луна!" - тихо позвал ласковый голос.
Зеленые глаза с трудом вновь открылись на зов, и она со страхом стала осматривать то место, где оказалась, ища взглядом обратившегося к ней - казалось, вокруг не было никого - только черные, искристые очертания горевших черным огнем свечей, темного-темного снега, везде бегали те же самые искорки, что преследовали ее в лесу, но только там была хоть синева, здесь - темнота.
" Не бойся!" - опять будто заговорил невидимка (голос явно принадлежал юноше, был приятным, но где-то в его глубинных нотках закралась властность и даже коварство).
Осознав это, бедная пленница луны попятилась, судорожно соображая, какое волшебство в мире вернет ее домой, к ее любимой старшей сестре Селестии, к верному послу дракончику Спайку и его друзьям - пони, маленьким, таким разным и так надеющимся на ее силу и мудрость, что гармонично дополняли доброту и веселый нрав светло-радужной гривы сестры, что носила знак солнца; они вместе хранят их страну, надо вернуться!
"Уже уходишь?" - почти издевательски поинтересовался голос и... два огромных, сияющих жутко ослепительным белым мерцанием, глаза зажглись в темноте, освещая немного фигуру их хозяина.
Это был бы близнец Луны - тоже высокая грациозная лошадка с магическим длинным рогом, синей гривой и хвостом, серебряными наростами на копытах и с нагрудником в виде месяца, да только шерсть была черной, крылья - тоже и другой формы, вместо короны был шлем из холодно голубого металла, закрывающий лоб и спускавшийся по шее подобно застывшей кучерявой, плотно лежащей гриве. Глаза были сверкающими и черными с красным блеском, грудь и плечи более коренастые. Это был юноша-пони.
"Вероятно, ты не узнаешь меня? - пряча снисходительную улыбку, подошел он к ней. - Я приходил к тебе, когда ты была совсем крошкой" - с этими словами он направил магический рог на одно из полушарий месяца, внутри которого они находились - на нем завертелись картинки, как...
...Давным-давно, в стране пони маленькая принцесса обиделась на старшую сестру, у которой была власть над солнцем, при котором все веселились и занимались разными полезными делами, а она имела власть над луной - но тогда все боялись темноты и спали, и никто не играл, не гулял по лугам в это время...
..."Помнишь, как тебе было завидно? - наклонился он к уху неотрывно глядящей на картинки королевы (он был крупнее и выше ее). - И ты ходила такая грустная, Селестия тебя не понимала..."
...Тогда маленькая Луна стала играть с синим туманом, прилетавшим по ночам из месяца, втайне от всех - только он один показывал, какая синева и искорки ночью, как интересно не в суетливом солнечном дне, а тихой ночью, он говорил ей: "Пусти меня жить насовсем во дворец, прогони Селестию, и тебе всегда будет хорошо, пони будут бояться, слушаться и любить тебя - я позабочусь о том, чтобы они не увидели солнце"...
..."Ты меня тогда испугалась, может, просто не понимала... - продолжал он, неотрывно любуясь опущенными зелеными глазами и развевающейся синей ее гривой, - И мне пришлось..."...
... И много раз потом малышка-принцесса плакала и пищала от страха, просыпаясь, рассказывая Селестии, что ее преследует синий туман с криками: "Ах не хочешь со мной дружить?.. Я тогда проглочу солнце и тебя!.." (а он забирался к ней под кровать и колдовал кошмары, в которых пугал бедняжку); да это еще было ничего...
А после - стала Луна какой-то совсем другой, стала требовать Селестию уступить ей трон, все больше и больше не любила она веселое солнце... И под конец напала она на собственную страну, и, сверкая страшно мерцающими белыми глазами и многоголосым, жутким эхо, грозясь проглотить солнце, сеяла страх и темноту по стране...
..."Но шесть противных малявок изгнали меня из тебя, и мне пришлось вернуться в луну..." - задумчиво продолжил он, с тайным удовольствием отметив ее испуганный взгляд.
"Значит, я не была Найтмэр Мун и это - ты?" - ахнула королева, торопливо отбежав от него.
"Ты всегда была такой умной девочкой... - мягко проговорил Найтмэр Мун, снова приближаясь к ней и не сводя сверкающих глаз с нее, - Теперь ты стала совсем взрослой... Ты... ты выросла очень красивой..." - понижая голос, прибавил он.
Королева старалась не слушать его, не смотреть ему в глаза и убежать, но ноги снова не слушались, а вокруг была лишь темнота и тусклые искорки в ней. Она пробовала даже пробить рогом казавшейся кисеей стену полушария, увы, не пробить - от боли и усталости она опустилась на передние ноги, кланяясь и взмолившись:
"Отпусти меня с миром в мою страну!.. Селестия больше не тронет тебя, если не станешь больше мучить ее, меня или моих подданных!..".
"Ты ее не любишь! - отчаянно сверкнули глаза у ее почти близнеца, что хотел казаться грозным и страшным, расправляя крылья, - Я вижу, в глубине души ты все еще та же девочка, что любит темноту и туман... - он энергично встряхнул гривой. - Так со мной у тебя будет сколько угодно тумана!"...
"Нет! - твердо отвернула голову от него Луна. - Я люблю свою сестру, и солнце полюбила... От тебя мне ничего не надо! Ты хочешь свое королевство - мы выделим тебе слуг и подданных с замком... А если дурное хочешь совершить... - она старательно подавила страх и угрожающе зашептала мысленно заклинания (рог недобро засверкал) - То мы тебя и дальше луны прогоним!.."
"Луна, не притворяйся! - тихо заговорил снова Найтмэр Мун, тоже припадая перед ней на передние колени и склоняя рог, - Я больше не играю с тобой, я пробовал быть веселым, пробовал напугать тебя, пробовал силой заставить тебя быть со мной... Мне осталось только одно - надежда на тебя, я проживу без солнца, но не проживу, если не исполню твою мечту... Ты же хотела убрать его, вспомни!.."
"Это ты меня заставлял так говорить!" - в зеленых глазах засверкали слезы и пони бессильно, снова и снова, порывалась улететь - не пускает.
"Я это делал ради тебя! - воскликнул странный дух. - Я хотел, чтобы ты не грустила... Но ты плачешь... Останься - и больше ты не будешь плакать...".
Он теперь не решался подойти к ней, видно не хотел причинять еще больше страдания, что-то медленно гасло на его груди - то затухал значок месяца.
"Видишь, он есть и у тебя! - грустно сказал он. - Ты уйдешь и он потускнеет - лес станет обычным, и не будет в нем тех искорок и волшебной синевы, что обрадовали б твоих подданных... Это моя надежда - она угасает... Хотя я все еще верю тебе, Луна..."...
Она изумленно подняла глаза и спросила тихо-тихо без слов: "Отчего ты такой, Найтмэр Мун?".
"Да... - повторил он, прочитав ее вопрос, - Я... все еще буду верить... и ждать, что ... и ты полюбишь меня! Лети, моя прелесть... Прости, если сможешь..."....
С этими словами, большая часть сферы луны озарилась... синим-синим цветом, веющим ночной прохладой, в ней поблескивали возвращающиеся на небо искорки и снова, как после остановившегося мгновения закружился снег и зашелестели дождиком зеленые листики.
Королева оглянулась - она лежала на облачке к вновь полной луне, синий туман около нее рассеивался ласковыми листиками, мерцающими и тонкими, что точно слезы текли по ее окружным белоснежным щекам...
Они тихонько улетали вдаль, незаметно нежно коснувшись ее лба, гривы и значка луны на черном фоне, точно целуя на прощание...
Ночью, улетая в... луне...
... Тише и светлее становятся белоснежные ее контуры...
"…Было ли все это сном?" - подумала задумчивая королева с задумчивыми зелеными глазами…
