раза ниже самой мелкой нежити. Как будто кто-то управлял моей рукой, я протянула её и сорвала цветок. И вот тогда уже, сломя голову, бросилась вверх по склону. Внизу рёв, вой, крик, писк смешались в оглушающую какофонию. Я неслась по тропинке к покосу. А на встречу катился бормочущий колобок. Не тормозя, я перепрыгнула через него. Бегущий за колобком заяц на двух ногах, шарахнулся в кусты. Я подумала, что сейчас я наверное бью все олимпийские рекорды по бегу. Цветок горел в моей руке, озаряя лес и разбрасывая в стороны искры. Но мне показалось, что он начинает гаснуть.
Ветер свистел в ушах. Коса, как флаг крейсера, билась на ветру. На такой скорости, я перепрыгну речку безо всякой доски, если, конечно, не запнусь. Зря я об этом подумала. Как только я вылетела на покос, предательская кочка попала под мои многострадальные ноги, опять превратив мой олимпийский забег, в недолгий полёт до знакомого стожка. И я влетела в знакомое душистое сено, только с другой стороны и не столь удачно. Со всего маха я врезалась в центральный крепёжный шест стожка . Искры из моих глаз посыпались не меньше, чем от цветка папоротника. Последней моей мыслью было, что сейчас меня зажуют. Я отключилась.
3.
Кто-то поскуливал и облизывал моё лицо. «Вот гады, от предвкушения поскуливают, да ещё облизывают. Но я просто так не сдамся». Я решила приоткрыть глаза, чтобы поточнее прицелиться и не промахнуться по врагу, попасть в нос или ещё куда-нибудь. В глаза ударил свет и на фоне голубого неба, нарисовалась морда соседского пса Шарика. Кругом раздались голоса.
- Вон Шарик нашёл её.
- Здесь она.
Меня вытянули из сена. Что мне сказали, я, пожалуй, пропущу. А когда я заикнулась про папоротник, вообще чуть по шее не надавали. Да, забыла сказать, когда меня вынули из сена, в руке я держала помятый и завядший цветок шиповника. Стоит ли говорить, что мне никто не поверил. Все решили, что я запнулась, стукнулась о шест, потеряла сознание, а потом может и уснула, да так и проспала до утра.
4.
После обеда мы с мамой пошли в лес. В папоротниковом логу ничего не напоминало о ночных баталиях. Непотревоженное море папоротников колыхалось внизу, а посреди этого моря, возвышался старый трухлявый пень. Да, наверное, мне точно всё приснилось.
- Ну, видишь, ничего нет.- Сказала мама, глядя на меня и улыбаясь. – Если бы здесь было такое, о чём ты рассказываешь, всё бы было истоптано.
Мама пошла вдоль лога по тропинке.
- Да, наверное, ты права, - произнесла я печально ей вслед – и папоротники не цветут, и сказки только снятся.
Мама уходила всё дальше, а я засмотрелась вниз на папоротники. Так не хотелось прощаться со сказкой. Но вдруг, старый пень поднял корень, махнул мне и медленно поплыл вдоль лога вдаль.
Ну и пусть папоротники не цветут, зато лешие точно есть. А значит и сказка жива! А значит и я там была! А вы, хотите верьте, хотите нет. Вот так!
Сказка очень понравилась!!!