День первый
Сегодня Сюр вернулся домой в подозрительном состоянии. Раздел Сюмку и долго подозревал её со всех сторон путём тщательного разглядывания. Странный поступок. Раньше надо было оценивать. До того, как жить к себе взял. Теперь уже так просто не выгонишь.
Вечерняя прогулка внезапно отменена. Странно, погода-то хорошая и дождя нет. Хозяева о чём-то тревожно шепчутся на кухне. Могли бы и с нами посоветоваться! Животных как всегда не спрашивают – извечный человеческий снобизм!
День второй
Сюр с утра съездил в магазин и притащил кучу продуктов. Очень большую кучу. Почти сразу уехал за следующей – переживает, что магазины больше не будут работать. Даже нам с мопсом по несколько пакетов с едой купили. И для попугая мешок с семечками. Что-то я тоже, глядя на людей, нервничать начинаю.
На третий раз Сюр появился на пороге с пустыми руками и выпученными глазами. Дышит так часто, аж сквозняк в прихожей. Лицо при этом, как ни странно, белое. Покраснел только, когда отхлебнул водицы весёлой.
Позже очень эмоционально описывал Сюмке свои похождения. Упоминал зомби в магазине. Так и думал, что эти фильмы не доведут его до добра. Ещё и на ночь смотрит их постоянно.
День третий
Хозяева набрали целую ванну воды. Точнее, две – первую пришлось слить, так как в нёё свалился мопс. Пытался доказать мне, что сможет напиться без посторонней помощи. Доказал. Осталось научиться выбираться самостоятельно из ванны, а не визжать истерично на всю квартиру.
Люди постоянно сидят перед ноутбуком. Телевизор тоже не выключается. По всем каналам показывают фильмы про ходячих мертвецов. Праздник что ли какой-то у них сегодня? Или юбилей?
День четвёртый
Сюр решил временно пожить у Маман. В деревне, говорит, спокойнее. Маман по телефону, видимо, подтвердила. А потом хозяева имели продолжительный спор меж собой на тему, к чьей маме они поедут. Мопс говорит, консенсус найти никак не могут. Последние дни в нашей квартире такой бардак, что не только консенсус, самого себя скоро не найдёшь.
Можно было и не ссориться, не бить пластиковые тарелки, не обзывать друг друга словами нехорошими, пополняя лексикон попугая. Машину всё равно украли. Теперь сидят на диване по разным концам, дуются и размышляют.
По улице почти совсем перестали ходить люди. И даже те, кто появляется, двигаются перебежками или, наоборот, медленно, кое-как передвигая ноги. И кому из них могла понадобиться наша старая машина?
День пятый
День как-то не задался с самого утра. Вода из крана не течёт. Телевизор перестал работать. Впрочем, как и лампочки, и холодильник… Ноутбук держался дольше всех. Сюр шипит сквозь зубы – телефон тоже стал бесполезен.
В довершение всего оттаявшая курица вместо того, чтобы мирно вариться в бульоне, выпрыгнула из кастрюли и забилась под диван. Пришлось выбросить на улицу. Что-то я уже окончательно перестаю понимать ситуацию.
Как только Сюмка пришла в сознание, хозяева судорожно начали собирать вещи. Сюр не может никак определить, что именно взять с собой. Судя по объёмам сумок, он очень рассчитывал на машину. Попугай с мопсом смирно сидят в прихожей, провожая мечущихся людей преданными взглядами.
Сразу можно было догадаться, что сегодня мы никуда не успеем выйти. Сюр допоздна провозился со своим рюкзаком. У Сюмки всё поместилось в обычную сумку, с которой она к нам и приехала.
Не стал нагнетать ситуацию и показывать всем раздавленные половинки таракана, ползающие под холодильником.
День шестой
Утро началось с небольшого спора, куда же всё-таки идти? В качестве аргументов гораздо убедительнее были большой рюкзак с едой и собственный домик в деревне. А также то, что до Сюмкиной мамы в другой город пешком, скорее всего, и не дойти. Вроде бы, смирилась.
По городу шли медленно, путями извилистыми. Старательно обходя издалека немногочисленных встречающихся людей, особенно медленных. Ещё кое-кто пожадничал с грузом и постоянно останавливался, чтобы отдохнуть. Не будем тыкать лапой.
Вечером остановились в разграбленном магазинчике, придвинув к двери всю имеющуюся в помещении мебель. Через окно наконец-то разглядел вблизи медленных людей. Очень похоже, что они уже не совсем живые. Вид-то у некоторых приличный, но запах…!
День седьмой
Настроение у хозяев стремительно ухудшается. В тёмное время суток улицы полностью заполняются мёртвыми людьми. Да и днём, если солнца нет, их количество ощутимо увеличивается. Выбраться из города путём простой прогулки не получилось.
Тушёнку на завтрак Сюр открывал с величайшей осторожностью. Мне, в принципе, тоже интересно – может ли убежать кусок коровы, пусть и маленький? И на чём он вообще будет убегать?
Хоть что-то неизменно в этом мире, консервы оживать не собираются.
За день удалось выбраться из района высоких домов. Теперь нас окружают дома в два-три этажа, старые и обветшалые. На ночь люди забрались на крышу какого-то здания по единственной лестнице. Сюр говорит, так отбиваться легче. Неприятное открытие – мопс боится высоты. Ночевал где-то внизу.
День восьмой
Пока не уснул, всю ночь смотрел, как передвигаются толпы мертвецов. Никакого смысла в их действиях не просматривается. Живых легко отличить по скорости перемещения – перебежками, шарахаясь из стороны в сторону, избегая столкновений с мёртвыми.
Выбрались в частный сектор, почти деревня. Тут уже пошли напрямую через огороды, проходя дворы и перелезая заборы – получается даже быстрее, чем в центре города. За попугаем погналась не очень большая стая не очень живых воробьёв. Очень непонятно – во-первых, наши организмы их категорически не интересовали, а во-вторых, неживые птицы, оказывается, летать не умеют. Так и остались скакать за невысоким забором.
День девятый
Ночевали относительно спокойно – в одном из дворов под вечер из дома окликнула старушка. Небольшое беспокойство доставлял её покойный супруг, уныло гремящий банками в подполье. Бабка говорит, полез за картошкой, сердце прихватило, да так там и остался – вылезать наверх почему-то не хочет. Да ещё мёртвый пёс в конуре гремел цепью и что-то закапывал в землю. По привычке, должно быть.
Утром уйти не удалось – к хозяйскому псу пришли гости. Полный двор неживых собак, апатично роющихся в земле. В принципе, если бы не мопс, то можно было попытаться пробежать, за нами стая не погонится. Сюр сказал, что мы своих не бросаем. Сидим с мопсом под лавкой, дрожу за компанию.
Удивило спокойствие старушки, спускавшейся в подполье за продуктами. Говорит, фашистов не боялась, а своего-то деда чего уж бояться, не съест ведь. Лезет только всё время, пристаёт, да руки суёт куда попало. Первый раз за последние лет тридцать.
День десятый
Распрощались с гостеприимной старушкой и её молчаливым дедом. Благословила и долго смотрела в окно. Стая ушла. Вместе с мопсом. Выскользнул ночью незаметно в дверь, пока все спали. Сюмка плачет.
Наконец-то выбрались за город. В городе не так бросалось в глаза, а тут очень заметно – листья на деревьях пожелтели, и трава какая-то поникшая вся. Странное явление для начала лета. С фауной не пойми что происходит, теперь ещё и флора чудить начала. Попугай залез ко мне в рюкзак, чтоб не привлекать внимание ворон, топчущихся под кустами. Теперь при виде любой нелетающей птицы у него начинается тихая паника. Это он ещё страусов не встречал! Хотя теперь это совсем уж маловероятно.
Сюр высмотрел за небольшим леском ферму, хотел молока попросить. Коровы почти не изменились – так и стоят в два ряда в своих стойлах, только не мычат и грустно смотрят белыми глазами. Пьяный сторож даже не удивился нашему появлению. Угостил жареным мясом. Сначала на сковороде куски дёргались, а потом притихли. Говорит, неделю уже ест – ничего страшного не случилось. Сюмка предпочла тушёнку. Потом они долго сидели с Сюром, глядя на закат под шуршанье шкур в глубине фермы.
День одиннадцатый
Чтобы не заблудиться идти пришлось вдоль дороги. Соваться напрямую люди не рискуют. Повсюду попадаются оставленные машины. Судя по состоянию, не брошенные, а именно оставленные. А вот людей не видно. Ни тех, ни других.
Внезапно понял, что давно уже не видел комаров или мух. На привале сбегал под дерево, в траве поискал. Полное отсутствие насекомых – ни жуков, ни муравьёв.
До деревни добрались уже ближе к вечеру. Во дворе бродит сосед, задумчиво пиная безголовых кур. Маман заперта в бане, монотонно гремит тазами. Третий день уже. Мужчины сосредоточённо напились в полной тишине и темноте. Сижу один в подполье – кот с мышами тоже куда-то пропал.
День двенадцатый
Судя по словам соседа, Маман последние несколько дней ходила в подавленном состоянии – всё жаловалась на усталость. Потом споткнулась о порог, упала и поднялась уже в другом состоянии. А зачем отрубил головы курицам и сам толком объяснить не может. Говорит, пьяный был.
Сюр целый день лежал пластом. Сюмка, перебирая вещи, наткнулась в рюкзаке на попугая. А я ещё думал, чего он там так притих. В общем, птичка теперь тоже уже не с нами. Отнесли в баню к его обожаемой Маман. Чувства уже как-то притупились. Черствеем, что ли, понемногу?
День тринадцатый
Сосед куда-то запропастился. Идти искать нет никакого желания. Люди опять упаковывают вещи. Автоматически залез в рюкзак. Только вот не знаю, зачем мне это всё? Но и оставаться одному в пустом доме что-то не хочется.
Возвращаемся обратно тем же маршрутом. Хозяева почти не разговаривают, идём в полной тишине. Никаких изменений в окружающем мире. Разве что листья с деревьев падать начали, да на ферме сторожа больше нет. Только на сковороде дёргается недожаренный кусок говядины.
День четырнадцатый
Частный сектор встретил полной тишиной. В городе деревья полностью сбросили листву, ещё и дождь моросить начал. Уныло всё это.
Опять знакомый дом. Конура уже пуста. Боевая хозяйка бродит по подполью вместе со своим дедом. Сюр решил, что можно взять у них немного продуктов – старушка была бы не против. Даже в подполье она лишь стояла вдалеке, глядя на живых с каким-то странным выражением лица.
День пятнадцатый
Мёртвые пропали с улиц. Зато в подъездах домов стоят толпы безразличных ко всему фигур. Попасть в свою квартиру не получилось – никак не протиснуться между бывших соседей, знакомых и не очень людей.
Долго ходили по магазинам, выбирая на полках не испортившиеся продукты. Вечером поднялись на крышу какого-то высокого здания. Опять у людей романтика – ужин при свечах под звёздами. Наверно, это красиво.
День шестнадцатый
Утром хозяева проснулись другими. Если, конечно, действие это можно назвать словом "проснулись". Потоптались по крыше и синхронно шагнули куда-то вниз. Похоже, я тут застрял.
Продуктов в рюкзаке хватит очень надолго, тем более с моими-то размерами. Скоропортящихся среди них нет.
Целый день ярко светило солнце. Как мог, спасался от жары. Прогрыз бутылку с водой, ругать теперь за это некому.
Действительно, красивый закат. Да ещё и с такой высоты. А сверху уже наплывают звёзды. Спать привычно полез в рюкзак. Спокойной ночи.
