Бояре Рюрика. Глава 3.

мешочек и пересчитал монеты:
- На всё не хватит. Решай – что будешь брать.
Оскол решительно произнёс:
- Тогда давай мне подберём кольчугу и шлем, да секиру потяжелей с топорищем таким поухватестей.
Градомир снисходительно смотрел, как молодой покупатель неумело примерял кольчуги и шлемы, выбирая подходящие для себя. С секирой проблем не было – Оскол сразу выбрал одну из самых тяжёлых с длинной ручкой и несколько раз взмахнул ею, рассекая воздух. А вот щиты ему не понравились. Оскол один за другим перебирал их и, качая головой, откладывал в сторону.
- А потяжелее и попрочнее ничего нет?
Градомир усмехнулся:
- Щит должен быть крепким и лёгким, чтобы в бою не сковывал движения. В битвах-то не приходилось бывать?
- В молодости раз попал я под град стрел данов, а в бою с глазу на глаз с врагом не приходилось встречаться.
- Оно и видно… Бери любой щит – не пожалеешь!
Оскол не стал ничего объяснять и стоял на своём:
- Мне бы другой – потяжелее.
Градомир вздохнул:
- Есть у меня один щит, с ваграми в бою добытый. Тяжёлый… Да только не берёт его никто у меня, и я его убрал с глаз долой.
Градомир вынес из-за двери овальный щит чуть длиннее человеческой руки и в верхней части сплошь окованный железом. Сверху вниз по центру щита протянулась металлическая полоса, дополнительно защищающая руку, но и утяжеляющая щит. С внутренней стороны щита не было планки, за которую обычно держат щит воины, а были ремённые петли.
Оскол сунул в петли руку, вытянув её горизонтально над полом, поднял щит и резко крутанулся. Щит со свистом рассёк воздух, как ранее секира.
- Вот такой мне щит нужен!
- А я смотрю, что не обделили тебя боги силушкой-то. Как твоё имя?
- Осколом кличут.
- Я со своими воинами тоже на данов собираюсь. Ты приходи вечером на берег, там ладья у меня. Со мной поплывёшь. Трудно тебе будет в первом бою неопытному-то. Постараюсь оградить тебя от ошибок.
Оскол в кольчуге, одетой на влажную рубаху, в шлеме и сапогах чуть ли не вприпрыжку спешил на княжеское подворье. Закинутый на спину щит и массивная секира за поясом немного сковывали движения, но это не мешало ему уверенно стучать каблуками сапог по деревянной мостовой.
На подворье он нос к носу столкнулся с ключником, который пытался пройти мимо, не узнав Оскола в его новом обличье, а узнав, оторопел:
- Оскол, ты чего это? Ты чего это задумал-то?
- Всё, Билюд, ищи себе нового работника, который будет хвосты коровам крутить.
- Кем же мне тебя заменить? Кто же теперь за скотом присматривать будет? Что я князю скажу?
- Об этом теперь пускай у тебя голова болит. – Оскол обошёл ключника и, не оглядываясь, пошёл дальше.
Перед дверью в пекарню Оскол снял шлем и, пригнув голову, протиснулся в низкую дверь. Увидев его в воинском облачении, ставшего ещё выше от сапог на каблуках, в помещении все сразу замолчали.
- Милолика, я на данов ухожу с войском. Вот, попрощаться пришёл.
Девушка, вытирая подолом грязные в тесте руки, на ставших чужими ногах приблизилась к суженому. Оскол взял её за плечи, притянул к себе и, не стесняясь, жарко поцеловал в губы. Все ахнули, а Скрева, схватив два больших каравая, сунула ему в руки:
- Возьми в дорогу!
- Благодарствую! – Оскол поклонился и вышел.
- Милолика, какая ты счастливая! Какой он у тебя… - С восхищением, но в то же время чуть cc завистью произнесла одна из девушек.
Милолика всхлипнула, а Скрева по-матерински обняла её за плечи и грустно промолвила:
- Ну что, Милолика, готовься сватов принимать, – и, помолчав, добавила, - если живым вернётся.