он из жареных беляшей мясо доставал и снова в тесто вкладывал. А жареное тесто, пропитанное мясом, мы ели с уксусом.
- Ты ешь, ешь, давай, а то больше не приду.
Клава всегда применяла такую тактику, чтобы Николай поел. Она знала, как только уйдёт, все или выкинется или в лучшем случае съест сосед по комнате.
- А, помнишь, как ты меня обманула?
- Что ты, Коля.
- Попросила меня помочь купить тебе матрац, подушку и постельное бельё. А я согласился.
- Ты всегда старался всем помочь. Когда я была на твоём заводе, столько доброго о тебе наслушалась. Всем ты был готов помочь. С таким уважением говорили о тебе. Жаль, что завод вот тебе ничем не помог. Хотя могли бы и квартиру дать.
- Чего вспоминать. Что случилось, не вернёшь. Ну, вот, а этот матрас, подушку и бельё, ты мне постелила.
- Тётя Лиза, твоя мама, когда уже не вставала, меня об этом попросила. Ты деньги немалые зарабатывал, матери отдавал, Лёвка все деньги пропивал, а ты спал на каком-то тюфяке. Это не обман, Коля. Это, можно сказать, маленькая хитрость. Ты бы сам никогда не сходил и не купил.
- Не купил. Это точно. Старый матрац для меня как часы был. Каждый комок свой час имел. Ночью, поворачиваясь на нём, я время отсчитывал. А на новом, я чуть два раза на работу не опоздал. Пришлось будильник покупать.
Николай доел паштет, вытер рот полотенцем.
- Спасибо, Клава. Остальное потом.
- Обещаешь?
- Честное пенсионерское.
- Николай, смотри, какая у тебя ещё память, для твоего возраста. Всё помнишь.
- Сам удивляюсь. – Вдруг оживился. - Погоди, Клава.
Николай открыл тумбочку, достал фотоальбом.
В этом альбоме были фотографии Николая, его матери, брата в матросском костюмчике, других фотографий Лёвы не сохранилось, родственников. Этот альбом ему сделала сестра, чтобы Николай иногда разглядывал фотографии.
Открыв заветную страницу с большим портретом матери, Николай осторожно вынул фотографию, достал три купюры по тысячу рублей. Затем с той же осторожностью вернул фотографию на место.
- Вот, Клава, возьми, тебе. Ты же тратишься на меня, а мне деньги ни к чему. У меня остаётся.
- Я куплю тебе новую рубашку и пиджак. Смотри в чём ты ходишь. А на тебя говорят, еще заглядываются.
- Ну, уж.
- У меня тут бывшая ученица работает, так прямо и говорит, Николай лучший кандидат в женихи.
- Ну, уж. А пиджак у меня ещё ничего. Да и привык я к нему. Не надо. Лучше купи себе что-нибудь на день рождения. Когда он у тебя.
- Через две недели.
- О, Клавдия, - Николай впервые назвал сестру полным именем.- Так ты тоже августовская?
- Ладно, Коля, пойду я.
- Я провожу, хоть до дверей.
Прощаясь, Николай махнул рукой: Клава, ты приходи. Мы августовские, мы долго проживём.
Глаза Николая заблестели. По щеке потекла старческая слеза.
