Покойный не жил. Следовательно, он не умер. Этому противоречит некоторое количество фактов, как-то: траурная процессия, похоронные венки, заунывный оркестр и общая атмосфера грусти, царящая на кладбище.
Здесь уместно воскликнуть: а был ли усопший? В том-то вся и штука, что был. Не процветал, но и не бедствовал, с людьми общался осторожно, как бы чего не вышло, с женщинами держался математически, он – налево, они направо. На вопрос: «А почему, уважаемый, вы не сделали то-то?», обычно отвечал: «А я хуй его знает!».
Итак, кого мы сегодня похоронили? Правильно, товарищи, мы похоронили нормального русского мудака. Фигура знаковая для нашей истории и нашего общества, недаром творчество Ф.М. Достоевского ему одному и посвящено. Впрочем, не будем отвлекаться в сторону.
Чем же данный конкретный мудак отличался от всех остальных? Парадоксально, но ничем. Хотя, если вдуматься, никакого противоречия тут не наблюдается. Мудаки всех времен и народов похожи друг на друга как однояйцевые близнецы. Удивительно другое, от мудаков иногда рождаются нормальные люди. Такова природа божественного таинства, не познанная до сих пор наукой.
Что же остаётся пожелать, проводив покойного в последний путь? Пожелать нечего, можно лишь констатировать – количество мудаков в мире есть величина постоянная, неистребимая войнами, эпидемиями и стихийными бедствиями. Это грустно, но кладбище и не предназначено для веселья. Спи спокойно, дорогой друг, твою ипостась подхватят надёжные мозолистые руки.
