Наталья вышла из бани в темноту, так как ей срочно требовалось глотнуть свежего воздуха. Теперь она понимала слово «испариться». Тело было невесомо, кожа, похоже, могла скрипеть от прикосновения, такой она казалось чистой. Но голову стягивало тяжёлым обручем, давило на виски. Ей требовалась живительная составляющая лёгких - воздух чистый и бодрящий. Девушка остановилась на пороге, чтобы глаза смогли привыкнуть к тёмному времени суток. Ночь легла на горы и долины, яркие звёзды висели над головой, а луна скрылась в тучах. Но было достаточно тепло и влажно. Наташа, разомлевшая, раскрасневшаяся, с белым махровым тюрбаном на голове, вышла к столу и присела на лавку. Ей на плечи легло лёгкое одеяло. Это Михайлович проявил заботу.
- Ну как, девонька, банька?
- Ой, как же хорошо. Как будто заново родилась на свет, - ответила Наташа.
- Да, жар и вода дух обновляют и тело утешают, - ответил Михайлович. – С лёгким паром тебя, Натальюшка.
- Спасибо. Так мне хорошо сейчас, словами не передать.
- Ты, вот, на, выпей-ка чайку на травах, да с медком, - подвигая чашку, предложил Михайлович.
- С удовольствием, - улыбнулась она. - Кажется, я весь самовар опорожню в себя после того, как Андрей отстегал меня веником. Семь потов сошло.
- Вода очищает, вымывает шлаки. Сейчас попьёшь чаю, через время пОтом изойдёшь, но тот пот благоуханный, чистый пойдёт. А любимого своего где потеряла?
- Да парится ещё, - ответила Наташа. - У него здоровья поболее моего будет. Меня отправил отдохнуть на воздухе, а сам остался.
- А пойду-ка я, пройдусь по нему веничком, - сказал Михайлович. - Думаю, что оценит заботу.
- Конечно, Андрей вам благодарен будет.
- А сама не испугаешься? Не страшно-то будет одной здесь сидеть?
- А я не одна. Вон, Соколко и Черныш рядом, - кивнула девушка на собак.
Услышав свои клички, собаки подняли головы и навострили уши.
- Хе, - улыбнулся Михайлович, - они тебя полюбили, в обиду не дадут.
- Я пока тут посижу, побалуюсь вашим ароматным чаем.
- Ну, добро, - ответил, поднимаясь с лавки, Михайлович.
Он застучал башмаками, уходя по тропке, которая вела к бане. А Наташа придвинула к себе вазочку с абрикосовым вареньем, наполнила чашку благоуханным чаем и начала чревоугодничать, смаковать жидкость, которая живительными струями растекалась по жилам, неся здоровье каждой клеточке.
Собаки подошли ближе и улеглись у самых ног девушки, а на колени запрыгнула серая кошка, тут же заурчала, жмурясь от лампочки, которая нависала над столом. Вокруг светящегося шара в каком-то бешеном танце кружились мошки: мелкие и с прозрачными крылышками. Ночные бабочки бились об стекло. Некоторые заканчивали свою жизнь тут же, падая на стол, вертясь и издавая жужжащие звуки, а потом затихали. Где-то вдалеке ухала сова и кричала другая ночная птица. Летучие мыши яростно носились в воздухе, пожирая мошек. Всё вокруг двигалось, звенело, жужжало. Наталья погрузилась в созерцание ночной жизни, которая кипела вокруг. А вдалеке, в бревенчатой баньке, мерцал огонёк, который свидетельствовал, что и здесь, в глуши, есть люди, которые живут вдали от суеты большого города и находят прелесть в одиночестве. Наталья потягивала чай и мечтала о том, что сейчас вся жизнь у неё пойдёт по-другому, что теперь ей будет с кем встречать рассветы и провожать закаты, что она любима. И надо благодарить судьбу за такой невероятный случай – за встречу с замечательным человеком, который с каждой минутой становился всё дороже и ближе.
Через полчаса из баньки вышел Андрей. Постоял на пороге и решительным шагом направился по тропке к столу. Наклонился над Натальей и, обняв, прошептал:
- Как же ты ароматно пахнешь. Так и съел бы тебя всю.
- Я жить хочу, Андрюша. Не надо меня есть. Я лучше тебе чаю предложу. Давай?
Наташа потянулась к самовару, под краник подставила большой бокал, повернула вентиль. Горячей струёй жидкость полилась в бокал, разливая неповторимый аромат горных трав: чабреца, мелиссы, зверобоя, ромашки, смородинового листа. Этим чаем нельзя было напиться, таким он был вкусным. Чашка за чашкой было выпито немало, и всё ещё хотелось пить до бесконечности. Андрей поправил одеяло на Наталье, подоткнул концы под согнутые в коленях ноги.
- Так бы и уснула здесь. Никуда не хочу ехать, - прошептала Наташа парню.
- Хорошо, тогда остаёмся ночевать. Будем спать в машине. Михайлович даст нам одеяла, чтобы мы не замёрзли. Ты спала когда-нибудь в машине?
- Нет...как-то я привыкла больше в своей постели спать, - улыбнулась девушка.
- А со мной?- шепнул он.
- А с тобой теперь придётся делить ложе всегда, - поцеловав его в щеку, ответила Наташа.
- Я буду греть тебя, буду сторожить твой сон, слушать дыхание, а утром пробуждать поцелуем, - пообещал Андрей.
- Заманчиво, - вздохнула Наташа.
После ночной трапезы и посиделок за разговорами, Андрей ушёл с Михайловичем в дом, а вернулся с ворохом одеял, лёгких, невесомых, но мягких. Разложив в салоне кресла, парень застелил одеяла, накрыл простынёй. Михалыч вынес ещё и подушки.
- Чтобы было вам уютнее, - предложил он. – Я Андрея уговаривал в доме остаться переночевать, но он отказался. Сказал, что в машине будете спать. Ну, дело молодое.
- Спасибо вам и за чай, и за постель, - ответила Наташа.- Мы, правда, поместимся в машине, а в другой раз и в доме переночуем.
- Ну хорошо. Я уже пойду на покой, а вы тут сами устраивайтесь, - сказал Михайлович.
- Спокойной ночи, - ответила Наташа.
- Свет вам оставить?
- Нет, Михалыч, выключай. Мы уже тоже на боковую пойдём, - сказал Андрей.
- Ну лады. Спите спокойно, - старик пошёл к крыльцу. Дверь в домик закрылась.
Андрей поднял Наталью с лавки и отнёс в салон автомобиля, где уже была приготовлена постель.
- Ты всегда меня будешь носить, как маленькую? – надув губки, спросила девушка.
- Ты просто не представляешь, каким это для меня является удовольствием! Я чувствую себя настоящим мужчиной, который заботится о своей возлюбленной. Поверь, никогда я не испытывал такого счастья и восторга. Устраивайся удобнее. Я сейчас приду. Проверю, что всё в порядке, и вернусь.
Наталья растянулась во весь рост, укрывшись одеялом. Машина была длинной, поэтому ложе было относительно комфортным. Глаза смыкала лёгкая усталость от переизбытка положительных эмоций. Девушка свернулась калачиком и засопела, провалившись в небытие. Сквозь поверхностный сон почувствовала, как машина слегка просела от того, что Андрей примостился рядом. Хлопнула дверь, и они оказались в замкнутом пространстве. Стёкла от дыхания тут же запотели. Горячая рука обняла девушку за талию, прижимая ближе к телу. Наташа носом уткнулась в грудь Андрея. Волоски на его груди начали щекотать нос девушки. Она забавно чихнула.
- Ты не простыла? – встревожился Андрей.
- Нет, - прошептала она.
- Ты засыпай, а то устала, моя девочка, - ласково на ухо шепнул Андрей.
- А как же ты? Вот так уснешь? И даже не получишь в награду моего поцелуя?
- Поцелуя мне будет мало. А на большее не смею претендовать.
- А я смею. И хочу. И могу дать тебе всё, что пожелаешь, - окончательно стряхнула она сонливость.
- Правда? – обрадовался Андрей. – Я же видел, что ты уже спала.
- Это банька меня слегка утомила, но сейчас я хочу быть любимой. Поцелуй меня.
- Иди ко мне. Иди.
И любящие остались в этой капсуле времени в слиянии тел до тех пор, пока небо на начало окрашиваться в розовый цвет от занявшейся зари.
С уважением, Андрей.