их воли.
Разбойнику шёл тридцать пятый год жизни, но никто бы не дал ему меньше сорока. Она была на год старше и казалась молодой принцессой лет двадцати пяти. Судьба вольна отнять не только жизнь; этой злодейке нравится играть с течением самого времени.
Бродяга встретил её ещё раз. Покончив, как ему казалось, с преступной жизнью, мужчина скитался по навевающим мрачные воспоминания улицам столицы. Днём бывший казначей просил милостыню. Наверное, сам того не сознавая, он хотел, чтобы алебарда стражника покончила с его никчемной жизнью. Но никто не узнавал низложенного короля – так он осунулся и постарел. Однажды ноги сами привели его к балкону былой возлюбленной.
Словно почувствовав это, рыжеволосая красавица, оставив ужин в обществе мужа и дочерей, подошла и выглянула в окно.
Женщина долго глядела на бродягу, будто вспоминала нечто давно ушедшее из её души и памяти. Она увидела, как заблестели слёзы на глазах бродяги. И отвернулась.
Разбойник подумал, что женщина спустится к нему, хоть это и было бы удивительно. Однако этого не случилось. И тогда он ушёл, чтобы больше никогда в этой жизни не видеть ту, что всегда любил больше самой этой жизни. На ступенях дома остался лежать лишь старый холст с её образом, который казначей хранил столько лет.
Глубокой ночью женщина подняла свой портрет, только теперь узнав, кто выкрал много лет назад картину из родительского дома, изобразив беспорядок обычной кражи и захватив другие ценности.
С тех пор прошло ещё два десятка лет.
Казначей, король и разбойник умирал в лесной глуши, будто дикий зверь. Прелые листья да холодная осенняя земля были ему предсмертным ложем, а единственной, кто склонился над его седой головой, стала старая берёза.
Бродяга сжал пальцами искалеченное острым лезвием плечо. Засада не удалась. Что ж, по своему старик был рад. Ему опротивела жизнь, он давно желал уйти, чтобы Смерть закрыла его глаза, лишив и прошлого, и будущего, а главное – настоящего.
Старому разбойнику становилось всё тяжелее грабить купцов. В последний раз он напал на пятерых. Крепкие мужчины, выхватив кинжалы, защищались. Бродяга, орудуя мечом, убил одного из купцов, двоих тяжело ранил, а затем молодой юноша, подойдя сзади, вонзил кинжал в плечо разбойника по самую рукоять.
Старик, знавший извилистые лесные тропы в здешних местах, сумел сбежать от возмездия. Но слишком много крови вылилось на опавшие листья.
«Где же она? С кем сейчас? – подумалось умирающему казначею. – Кто стал её судьбой? Почему не я...»
В этот последний час он так хотел увидеть её зелёные глаза, пусть даже смотревшие на него с портрета, что сберёг её юной девушкой – такой, какой он увидел её впервые и полюбил. Но заветного холста давно не было – бродяга вернул его хозяйке как последнее признание в любви.
Но вот уже иные мысли овладевали разбойником – по мере того, как предсмертный мрак застилал глаза. Тускнеющим взором впивался казначей в небеса, все в золотых листьях, и силился отгадать загадку, будто бы сейчас ему, умирающему, должен непременно явиться ответ.
«Что там? Боги и души? Или пустота?»
Точно извне мира долетел до него ясный голос, а может, то ему послышалось:
- Тебе решать.
- Кем я был до того, как родился? Тем же буду после смерти. Уйду в небытие, из которого пришёл...
И наконец, точно последний отчаянный вопль, гибнущий разум пронзило желание жить, существовать во что бы то ни стало. Ещё немного. Он образумится и начнёт новую безгрешную жизнь. Придёт, покаявшись, к брату-священнику, как подумывал сделать в последние годы. Как же он теперь хотел этого...
Внезапно налетевший ветер зашумел ветвями старой берёзы – дерево словно смеялось над мыслями человека, такими одинаковыми у всех умирающих. Но казначей уже не слышал ничего. Всё, чем он был, истаяло бесследно, оставив здесь только пустую оболочку.
А умирающая берёза бросала вниз последние листья, перед тем, как отойти в вечность вместе с упокоившимся здесь королём без королевства.
