девочку, причинив как можно больше боли. Почти все выходки воспитанников были подготовлены Эммой.
После разговора с мальчишками Эмма выпросила на кухне луковицу, принялась жевать её. Разумеется, из глаз брызнули слёзы, вызывать их по собственному желанию маленькая девочка пока не могла, такой навык приходит с годами.
Дождавшись, когда на улице появился Алан, Эмма села на скамейку и начала всхлипывать. Мальчик тут же остановился, взглянул на девочку с недоумением: никто не видел, чтобы Эмма плакала. Ябеду он терпеть не мог, однако его доброе сердце не выдержало такого зрелища, уже почти ушёл, но притормозил, вернулся.
– С тобой всё в порядке? – спросил сын дровосека, – ничего не болит?
– Болью физической меня не напугать – привыкла, – шпионка всхлипнула, – но совесть мучает куда сильнее. Все девочки и мальчики решили помириться с Мири, приготовили праздник, а меня не пригласили. Не представляешь, каково это – стать изгоем. Теперь станут травить, как Чейз, мучить и издеваться.
– Но ты виновата сама, – осторожно возразил мальчик, – никто не любит доносчиков, да и Миранду обвиняла в ужасных вещах, даже перед мсье Вайсом. Бедняжку могли выгнать из приюта. Ты хотела обречь инвалида на ужасную жизнь и мучительную смерть.
– А ты разве не совершал ошибок?! – воскликнула хитрица. – Или по воскресеньям, перед походом в церковь, поправляешь нимб над головой? И я была достаточно наказана за свои проступки: на меня косятся врачи и воспитатели, ребята бойкотируют. Любой задумается и испугается. Если Мири действительно ведьма, лучше быть её другом. Умоляю, помоги, уговори других, чтобы разрешили праздновать вместе со всеми, пообещаю исправиться и больше не говорить дурных вещей, не делать гадостей.
Нельзя сказать, что Алан полностью поверил ябеде, но ему так хотелось, чтобы в больнице царил мир. И Эмма пережила столько всего, вполне могла если и не осознать что-то, то достаточно испугаться, угомониться и упрятать ненависть в глубине сердца, а там, кто знает, вдруг и вправду подружится с Чейз? От ненависти до любви один шаг. Часто случается, что самыми верными друзьями становятся бывшие враги. Тем более, о празднике уже знает, хотела бы навредить, шепнула взрослым пару слов.
– Хорошо, – сын дровосека кивнул, – сделаю всё, что могу, только прошу, не подведи. Мири заслуживает немного радости, как никто другой. Поверь, дружить ― это здорово.
Лёд недоверия треснул, оставалось уточнить несколько моментов. Эванс понимал, что Шакпи никто просто так не примет и не даст согласия на её участие, куда лучше привести девочку в последний момент: выгнать не успеют уже, а там, коли станет вести себя правильно, могут и простить на волне общей радости.
А Эмма была так мила с простодушным мальчиком, так ловко притворялась хорошей, что глупец выболтал сначала дату, на которую было назначено мероприятие, а после рассказал и про главный сюрприз – куклу. Худшей ошибки и совершить не мог, именно этого злодейка и хотела. Поспешила отделаться от болтуна и побежала к истинным союзникам.
– Кукла, значит, – Кондрат злорадно ухмыльнулся. – Прекрасно! Мы такой сюрприз Мири приготовим, на смертном одре помнить будет! Гест, для тебя задание и попробуй только подвести – изобью до полусмерти.
Подарок хранился в сторожке Сайма, достаточно выманить старика наружу, и забирай. Нестор отыскал во дворе камень, лёг рядом с ним так, будто споткнулся, шишку ему Кон заранее наставил: приложил пару раз головой о стену.
Нестор Гест ― щуплый худой подросток с нервным тиком: подёргиванием головой, левой рукой или ногой.
Мальчик получил сильную психологическую травму, когда пытался остановить невменяемого отца, пытавшегося убить мать. После этого семью лишили родительских прав, а детей (сестру и брата) взяли приёмные семьи, так как они были совсем малы: год и два, а взрослому мальчику осталось скитаться по приютам.
Нес отличался горячностью, вспыльчивым нравом. Он спорил с одноклассниками и взрослыми по любому вопросу. Утихомирить его могли только строгая мадам Ропер или Нестор. Первая делала это спокойным тоном, глядя в глаза, точно гипнотизируя, а второй отвешивал тумаки. Впрочем, второй метод действовал не хуже первого.
Удивительно, но подросток часто забывал о причине спора, соглашаясь с мнением противника после того, как получал взбучку, ведь спорил не из идейных соображений, а из азарта.
Характер этого спорщика быстро разгадал Нестор и привлёк на свою сторону, показавшись тому сильным и уверенным в себе, этаким квадратным «супергероем».
Нес завопил, как резаный. Азарий выскочил наружу, увидел мальчика, кинулся к нему, помог подняться.
– Ты как? – спросил сторож.
Подручный однорукого лишь стонал, размазывал слёзы и сопли по лицу, не мог и слова связать. Сайм потащил пострадавшего в медпункт, позабыв запереть двери.
Эмма и Бакер без труда проникли внутрь, быстро отыскали коробочку, развязали бечеву. Куколка лежала внутри, такая очаровательная, в красивом платьице, мило улыбалась. Сухорукий хищно оскалился.
– Ох, и повеселимся!
На мгновение в душе Эммы шевельнулось какое-то доброе чувство. Она представила, как будет больно Миранде, ведь она получит подарок от друзей, а открыв коробку, найдёт там…
– А что мы положим вместо куклы? – спросила девочка, отгоняя тревожные мысли.
– Как что? Куклу, конечно, но какую? – Кон произнёс это таким таинственным шёпотом, что у Эммы дрожь прошла по спине.
– И ты поможешь! – подросток ткнул девочку пальцем в грудь. Девочка вздрогнула и кивнула, поняв, что отступать поздно.
