Саркастическая дама в эфире одной из модных fm-радиостанций увлечённо вещала о глобальном заговоре международных экологических организаций, зарабатывающих на страшилках о глобальном потеплении. Рассказ её изобиловал пикантными подробностями о многочисленных подлогах и многомиллионными суммами, перечисляемыми экологам в твёрдой валюте. Суммы впечатляли, а пикантные подробности вызывали невольно чувство справедливого негодования, если бы... Если бы не дождь за окном автобуса. В середине декабря на улице вместо снега накрапывал мелкий холодный дождичек и прохожие в демисезонных одеждах понуро обходили широкие лужи, разлившиеся на тротуарах, одновременно стараясь удержаться на ледяной корке, покрывающей пешеходную плитку скользким панцирем.
Северов переключился на другую радиостанцию. Диктор скучным голосом читал новости. Кругом бушевали погодные аномалии. В Скандинавии зацвели подснежники, в Африке выпал настоящий снег. Жители Туниса кидались снежками и лепили снежных баб, удивленные шведы выкладывали в инстаграмм фотографии гусиных стай, не желающих улетать на юг. От гренландского ледника откололся гигантский айсберг, в Бразилии ударили двадцатиградусные морозы. Ледяные дожди нарушили энергоснабжение целой области, а внезапное похолодание после длительной оттепели, в свою очередь, привело к серьезным авариям на дорогах.
Автобус, скрипя тормозами, остановился. Северов снял наушники и убрал телефон в карман. Пассажиры, нетерпеливо толкаясь, устремились к выходу. Северов вышел из автобуса последним. Ему не пришлось, как обычно, проталкиваться сквозь толпу ожидающих на остановке. Остановка, на удивление, была пуста. Дверь автобуса с шипеньем закрылась и машина неторопливо отвалила от остановки. Северов, проводив глазами уезжающий автобус, накинул лямку рюкзака на плечо и обреченно огляделся. Начинался унылый рабочий день. Каждый унылый рабочий день начинался с этой остановки. От которой ему нужно было пройти вперёд метров сто до кирпичного офисного здания, переделанного из старого административно-складского корпуса советского завода, выпускавшего во времена оны сельскохозяйственную технику. Что-то вроде сеялок, веялок, плугов, борон. Теперь в здании вместо складов, бухгалтерий, парткомов и профкомов располагались офисы всевозможных обществ с ограниченной ответственностью, адвокатских, нотариальных контор и архитектурных бюро.
В большом зале, разделённом, по западной моде, на тесные клетушки умещалось сразу несколько производственных подразделений: служба оформления предварительных заказов, сектор первичной обработки заявок, служба курьерской доставки, секция сбора рекламаций и отдел коммерческого планирования (называемый сотрудниками между собой кратко: «отделом учёта»). Отдел коммерческого планирования занимал важное, если не сказать, основополагающее место в длинной цепочке служб и отделов, контролирующих движение товаров от поставщиков к покупателям. Нескончаемый потоком стекались в отдел документы, переводились в электронный формат и оседали на жестких дисках компьютеров. Двадцать четыре человека, состоящих в штате отдела, работали, не покладая рук. С девяти часов утра до восьми часов вечера, с одним выходным, часовым перерывом на обед и двумя пятиминутными перерывами на кофе.
Северов трудился в отделе учета. Он обрабатывал расписки в получении товара. Курьеры несли ему кипы расписок и все эти кипы Северов должен был обработать, занести в компьютер, собрать обработанные бланки в скоросшиватели и в конце рабочего дня сдать в отдел хранения. Занятие бездумное и чисто механическое. Главное: не ошибиться в цифрах и не пропустить значимую графу или запись. Поначалу Северов часто путался, но постепенно обвык, втянулся, навострился, обрёл необходимый опыт и ошибок больше не допускал. Работал как автомат: быстро и чётко, не отвлекаясь на праздные разговоры и кофейные пятиминутки, отчего прослыл среди коллег человеком нелюдимым, скучным и неинтересным. И правда, сослуживцев он сторонился и в праздниках, посиделках, корпоративах участия не принимал, но деньги, собираемые по случаю всевозможных торжеств, отдавал без всякого видимого недовольства.
После работы он часто возвращался домой пешком. Он шёл единожды установленным маршрутом, не очень коротким и не слишком протяжённым, хотя изредка позволял себе отклониться от него, чтобы сходить в кино, театр, цирк, музей, или просто подольше побыть на свежем воздухе.
Этим вечером Северов двигался обычным путём от офиса к дому. Пройдя Комсомольским проспектом, он свернул на улицу Первых Космонавтов и, отшагав метров двадцать от перекрёстка, резко повернулся. Так и есть. Там, где вчера была глухая кирпичная стена, теперь приветливо светились широкие витражные окна и над резной стрельчатой дверью горела красным неоном вывеска: «Звёзды, туманности, чёрные дыры, квазары, галактики. Готовые и конструкторы». Северов обескураженно хмыкнул. Воровато оглядевшись (нет ли случайных зрителей? нет, улица была на удивление пуста), он открыл резную дверь и вошёл в лавку? магазинчик? Точнее, магазин, потому что внутри, то, что прикидывалось снаружи скромной, уютной, тесной лавчонкой, от пола до потолка заставленной картонной тарой, оказалось огромным торговым залом с двумя рядами многоярусный стеллажей, от пола до потолка, и высокими подсвеченными витринами вдоль стен. И стеллажи, и витрины заполняли разноцветные коробки, причём в витринах стояли коробки маленьких и средних размеров, а на стеллажах лежали коробки просто большие и неимоверно большие, уже не коробки, а целые пакетные блоки, укрепленные дополнительно каркасом, сбитым из деревянных брусьев. Эти неимоверно большие блоки находились на нижних полках и, несмотря на явно внушительный их вес, полки совершенно не прогибались. Но, самое интересное было под потолком, где всеми цветами радуги сияли звезды, одиночные, двойные, тройные, белые и красные карлики, шаровые скопления, газовые туманности и чернели, окружённые ослепительным газовым гало, чёрные дыры. Увлёкшись разглядыванием небесных диковин, непонятно каким образом действующих и, судя по всему, абсолютно безопасных для здоровья, Северов не сразу заметил продавца, устроившегося за массивным прилавком. Продавец дружелюбным взглядом наблюдал за Северовым, ходившим по залу с выражением крайнего ошеломления на лице.
- Здравствуйте, - сказал Северов, подходя к прилавку.
- Моё почтение, - ответил продавец, вставая.
- Скажите, - спросил Северов, обводя рукой парящие в воздухе космические сокровища, - они все настоящие?
- Самые что ни на есть, - сказал продавец, - взаправдашние. Сертифицированные и безвредные. А некоторые даже полезные. В них встроены компактные озонаторы. Например, вот эта модель, - продавец щёлкнул пальцами и над прилавком зависла одна из чёрных дыр. Очень популярная модель, кстати. ЧД-4.2Р. Чёрная дыра, версия 4.2, термостойкая, расширяющаяся. Начальные размеры: тридцать миллиметров. После запуска начинает расширяться по сантиметру в месяц и достигает максимального размера в пятьдесят сантиметров. С момента запуска проявляются все сопутствующие объекту пространственно-временные аномалии. В ограниченном пространственном объёме, конечно. Тогда же включается и озонатор. Но, самое интересное начинается, когда ЧД-4.2Р достигает своего максимального размера. - Продавец интригующе улыбнулся и замолчал.
- И, - поинтересовался Северов, - что произойдёт, когда ЧД максимально расширится?
- Тогда, - сказал продавец, - сквозь неё можно будет увидеть иные измерения.
- Врёте! - сказал Северов и склонился над чёрной дырой, пытаясь рассмотреть изнанку нашей Вселенной. Однако ничего не увидел, кроме кромешного мрака. - Пусто!
- Я никогда никого не обманываю, - с достоинством заявил продавец. - А в этой ЧД ничего увидеть и не получится. Выставочный экземпляр, знаете ли, урезанные функции. Хотя... вы можете ткнуть в неё пальцем. Не бойтесь, попробуйте.
- Ткнуть?! - язвительно переспросил Северов. - Прямо туда? В чёрную дыру?!
- Именно, - сказал продавец. - Туда. Можете прямо в центр, а можете ближе к краю. Надеюсь, вы не трус?
- Понятия не имею, - Северов задумчиво потёр мизинцем кончик носа. - Ладно, была не была!
Он осторожно приблизил указательный палец к чёрной дыре.
- Восхитительный эффект, не правда ли? - продавец облокотился на прилавок и положил подбородок на руки.
Указательный палец Северова феноменально вытянулся и изогнулся, однако Северов не испытывал вообще никакого дискомфорта, если не считать легкого, но приятного покалывания на коже.
- Как ощущения? - меланхолично спросил продавец.
Северов, отдёрнув руку, внимательнейшим образом осмотрел свою правую ладонь.
- Разнообразные, - неуверенно проинформировал он продавца.
- Горизонт событий, - сказал продавец, - и всё такое прочее. - А знаете, - оживился он, - что вам надо сделать? Обязательно. Вам нужно купить галактику. Не звезду, не газовую туманность, даже не квазар, хотя, скажу вам по секрету, у нас имеются великолепные экземпляры квазаров. Мы не продаём их абы кому, нет, мы продаём их по большому блату, настоящим ценителям, буквально из-под полы. За этими квазарами вообще стоит грандиозная, какая-то космогоническая очередь. Колоссальная очередь, да, гомерических размеров очередь. А мы продаём тем, кто приходит от Сергей Иваныча. Или от Петра Степаныча. Или, на крайний случай, от Валериана Феофилактовича Степанопулоса. Последний: чисто мифический персонаж. Да. Выносим со склада, пожарным выходом. Продаём тайно, из-под полы. Люди невероятно довольны. Попасть в число избранных. Чисто маркетинговый трюк. Создание дефицита. Ограничение создаёт эффект высокой востребованности продукта. Да. И упаси вас бог покупать звёздное скопление: что рассеянное, что шаровое. Звездные скопление хороши в составе галактики. Впрочем, есть любители, которым они нравятся сами по себе. А вам, лично вам, я настоятельно советую купить галактику. И не готовую галактику, вроде этих, под потолком. Они, конечно, качественные, не сомневайтесь, но, готовые галактики берут маленьким детям, или в подарок, или покупают те, у кого нет времени компоновать галактику самому. А у вас свободного времени навалом.
- Как вы догадались?
- Увидел. По глазам. Ну, так что? Берёте?
Северов промолчал. Он не намеревался обманывать продавца. Продавец был неплохим человеком, честно выполняющим свою работу, и Северову не хотелось обижать его отказом. Поэтому он изобразил глубокое борение чувств, почти гамлетовского накала (брать или не брать) и уже открыл рот, чтобы отказаться от покупки, как продавец сказал:
[justify]- Туда не смотрите. Это вам не подойдёт. На нижних полках у нас изделия профессионального уровня. Для их запуска понадобится небольшая электростанция и сплочённый научный коллектив.
