Портупея

меня забрали, но в машине, уже без своего начальника, налили в кружку спирта и дали закусить шоколадом.- Остальное на
месте получишь. Не переживай! Не 41-й и победителей не судят. А ты видимо, везучий, старший лейтенант.
  - Да уж! Везучий. Только мне бы перевязаться.
  - Потерпи! Как тебя зовут? – спросил пожилой старшина НКВД, с роскошными усами.
  - Максим!
  - Откуда топаешь?
  - С Хмельнитчины до Волги, потом обратно - мимо дома и к вам в руки.
  - Та ты шо! А я с Житомыра. – встрял в разговор второй старшина. - А начальник наш с Киева. Ну все. Считай ты на коне, старший
  лейтенант.
  - Пока я был на перевязке, приводил себя в порядок - неделю не брился, отъедался и отлеживался  в одной палатке с немецким
полковником, съехались те, кто отправил нашу группу. Рано утром всех собрали в палатке командующего армии. Четверо из группы были 
уже в госпитале округа, а нас, более – менее стоячих, привезли туда же. Я ждал бури. Но на моё удивление, полковник, давший мне в
морду, молчал. В какой-то момент в палатке заработала рация, радист подал листок полученного донесения командующему. Тот молча
прочитал. Заулыбался.
  - Кто старший группы?
  - Старший лейтенант Матвийчук!
  - Капитан Матвийчук! Поздравляю вас с успешным выполнением задания! Всю группу к наградам. Нач.штаба! Пиши приказ. Всех к орденам
  Красной Звезды!
  - Матвийчука тоже? – стал уточнять нач. штаба.
  - В первую очередь. Как немца взяли, капитан?
  - Я рассказал, - ответил задумчиво дядя Максим. И продолжил:
  - Приказ не выполнил! Был приказ тихо прийти и уйти. А ты немку оставил. Хорошая?
  - Так себе, товарищ командующий!
  - Попользовались, небось, а?
  - Нет, товарищ командующий! Только влили шампанское в рот и дали подавиться.  Аккуратно все прибрали.
  -  Значит так. За немца благодарностей не будет. Авиация нанесла только что удар по корректировке с ваших карт. Дымы на всю Австрию.
Твое счастье, капитан. Идем вперед через три часа. – подвел черту командующий. – Все свободны. Капитан! Можешь у немца на память
взять портупею. Будешь детям своим жопы бить, если раньше под расстрел не попадёшь за невыполнение приказа. Помни, капитан: на
войне выполнение приказа – это жизнь солдат, а ты всех полумертвых привел.
  - Товарищ командующий! Матвийчук сам с двумя дырками всех живыми вывел. – вступился вдруг начальник особого отдела армии.
  - Все свободны!
… - Вот такой у тебя был учитель с детства, Витенька! – Махнул на висящую возле умывальника портупею дядя Максим. – Зато человеком
все стали и ты, и Толик, и Света, она,  кстати, получала больше всех. 12 ранений на две группы при переходе линии фронта с языком и мне
в награду портупея с эсэсовского полковника. После награждения я поехал в госпиталь, где под охраной лежал фашист, забрал портупею и
до Победы носил с собой. На свадьбе твоего отца с моей сестрой я им портупею подарил. А ещё бритвы и патефон со швейной машинкой
«Зингер». Вот она у мамы твоей стоит в спальне. Будешь своих детей портупеей воспитывать, чтобы фашистов и других им подобных
ненавидели всей душой! Ну, что курсант усвоил уроки? Вижу, что усвоил и неплохо. Молодец, племянник, оправдал наши надежды!
Наливай, Михайлович! Давайте за Победу.  Да и покурим на воздухе. Разговорился я, однако. Как говорил у нас в партизанском отряде
якут, сбежавший из плена и прибившийся к нам в отряд.
  - ЗА ВЕЛИКУЮ АРМИЮ И ВЕЛИКУЮ ПОБЕДУ! Будьмо, товарищи офицеры!