Удивительное рядом

Один большой государственный начальник нечаянно присвоил себе лишних семьдесят три миллиона рублей. Ну, этим нас не удивишь, и я даже колпачок с ручки не стал бы снимать, ради только дублирования подобной новости из СМИ. Впрочем, не столь уж удивительна и реакция властей, решивших принародно погрозить шалунишке пальчиком. Перед выборами во все времена власти любят дарить электорату приятные ништячки, чтобы электорат решил, что власть встала на путь исправления, и дал ей ещё один шанс.
Если принять, что сила властного „ата-та“ пропорциональна размеру причинённого ей, власти, ущерба, то методом нехитрых подсчётов легко определить разницу и прикинуть, насколько будет отличаться страшная кара на этот раз от той, что постигла не так давно одну известную поэтессу и певицу в аленьких тапочках, отмотавшую большую часть своего срока в фешенебельной квартире в центре столицы. Кто-то (наивный) скажет, что, мол, перед выборами теперешнему злодею должны бы впаять на полную катушку, показательно, построже, быть может даже как бабушке, укравшей мешок картошки. Или хотя бы почти. Я скажу - вряд ли. Суд наверняка будет уже после выборов. Ништяки же у власти не вечны, приберегут до следующей избирательной кампании. Нефиг народные деньги разбазаривать! Мой прогноз: пятнадцать лет условно, с правом занятия любой должности. Такие асы-то у нас наперечёт и на дороге не валяются.
Однако, не будем сбиваться с пути. Речь-то я веду об удивлении, а не об условных тапочках. Чему же удивляться, спросите вы, если ни сам факт воровства, ни его размер, ни грозный (по случаю) взгляд Фемиды сами по себе ничуть странными не являются.
Ну как же! - снисходительно похлопаю я вас по плечу. Давайте вспомним официальную формулировку: „...выписал себе вознаграждение в размере трёхсот пятидесяти трёх миллионов рублей, что на семьдесят три миллиона больше рекомендованного“.
Круто, да? То есть двести восемьдесят миллионов - это вполне допустимая и обычная для начальников его уровня сумма вознаграждения. А я-то голову ломал, о ком это президент недавно депутатам говорил, что, дескать, надо обеспечивать комфортную жизнь людям. Вот, оказывается, о каких людях речь! Ведь большинство населения трудно назвать людьми. Это трудовой ресурс, раз в четыре года становящийся электоратом. Люди-то не работают только за еду. За еду работает скот. А кроме еды (да и то далеко не лучшего качества) среднероссийской зарплаты не хватает ни на что - тут даже компьютер не надо включать, чтоб убедиться в расчётах. Для населения, скорее, подойдёт другой напутственный президентский слоган: превратить выживание в жизнь.
Ну а ценность Людей для общества давайте всё же прикинем. Нам же легко представить себе двести восемьдесят миллионов рублей годового вознаграждения (кроме зарплаты - но да не будем о пустяках) - не так ли? Учёный, потративший полжизни на великие открытия, в лучшем случае (если „лотерея“ его выберет) получит госпремию, меньшую в разы. Для спасения жизни тяжелобольного ребёнка соберут сумму, меньшую в десятки раз. И это будут деньги не из бюджета. У власти на лечение детей денег нет. Деньги соберут благотворители. В большинстве своём из тех, у кого деньги только на еду. Родственники пожарного, геройски погибшего при спасении тех же детей, получат компенсацию, меньшую в сотни раз.
Чем же так ценны эти Люди для общества, коли даже президенту понадобится несколько президентских сроков, чтобы - судя по доходам (официальным) - принести равнозначную пользу стране?
А? Вот и я удивляюсь.
И всё же самое удивительное другое. Самое удивительное, что такое положение вещей нас устраивает. Нам нравится, когда присваивают наши деньги. С чего я взял? А посмотрим осенью - когда мы эту же самую власть снова выберем. Все мы, в том числе те, у кого денег с трудом хватает на еду.
Ну, значит, и поделом.