перлы. - Писать у нас может каждый - неграмотных нет! Но писателем может быть только тот, у кого есть, что сказать нового и интересного людям! Тот человек, который видит такое, чего остальные в повседневной жизни не замечают, - Сергей, сделав одухотворенное лицо, не заметил, что начал, говорить, как Паустовский. - Литература - это страсть и трагедия, дух и любовь, наконец, юмор!
- Ты понял сам, что сказал? - встрял химик Шура.
- Нарисуй, как мы тут на краю географии весело едим дерьмо ложками, - смачно хрумкнув очередной долькой яблока продолжил флотский оракул, не обращая внимания на подколку. - Опиши жизнь холостых офицеров в общаге без света. Семейных - в поселке зимой при замороженном отоплении, когда, моча от студеного мороза в унитазах оглушительно лопается, будто граната, пугая маленьких детей. Посмеемся вместе от души.
Пока дружбан изгалялся в словоблудии, Димон прикрыв похмельные веки, начал грезить и витать в империях. «Пусть я и идеализирую суровую флотскую действительность, но, стараюсь быть реалистом в творчестве. Может, стану писателем элениума?» Кукин еще не знал слов Сергея Довлатова: «Когда испытываешь смутные ощущения, писать рановато. А когда ты все понял, единственное, что остается - молчать».
- Мужики! Знайте! Талант не пропить! Это вам не с утра спирт жрать канистрами. Это - творчество! Высокая материя! Не побоюсь даже такого слова «Литература!» - Серега продолжил расхаживать, жестикулируя алюминиевой кружкой со спиртом. - Да, кстати, как ты относишься к экологии апперцепции зондирующего сигнала зенитной ракеты?
Поймав бровью улыбку друга, Димон захотел сказать, как ответила бы его тетя из Одессы - «Ты шо, с мозгами поссорился? Не надо расчесывать мне нервы, их есть, кому делать!», но, подумав, отвечает доходчиво:
- Художника обидеть может каждый! Смотри, не включу тебя в свои мемуары!
- Не обижайся, Дима, - Серега дружелюбно хлопнул «творца» по плечу. - Я понимаю, на флоте от выговора обоссаться легче, чем от смеха, но моряк писателя не обидит! Талант под мундиром не спрячешь! - и уже обращаясь к присутствующим, предложил. - Ребята! Давайте, пока командир не побил Димона за «нетленку», придумаем ему литературный псевдоним, как, например, был у Новикова - «Прибой» или у Сергеева - «Ценский». - Серега опять улыбнулся. - Уж больно у тебя Дима слишком короткая для творческого человека фамилия, аж как-то неудобно за тебя. Давай назовем тебя Дмитрий Кукин-Дальневосточный? Через черточку. Нравится?
- А если Кукин-Путятинский! Дальневосточный! Приморско-Амурский! Не плохо? Как раз в тему «рассказа»? - предложил другой дружок.
- Вы еще сделайте из моей фамилии караван барж!
- А если серьезно, - друг Николай по прозвищу Красс предложил. - Дима, давай назовем тебя скромненько, но со вкусом - Дмитрий Босфор Восточный. Солидно и звучно, а главное - в отечественной литературе нет пока писателя с такой яркой и колоритной фамилией. - Теперь будут! Спирта писателю! - скомандовал Сергей и торопливо налил очередную кружку. - Тогда выпьем же за рождение нового мариниста!
Прихоти военной жизни не предугадаешь. Через некоторое время служба так сложилась, что Диму Кукина с сотоварищами послали по делам в командировку во Владивосток для решения срочных ненужных служебных вопросов. Сделав дела и «отметившись», как полагается в ресторане «Зеркальный», ребята терракотовой походкой не спеша пошли к Морскому вокзалу прибрежных сообщений. Видят, как к пирсу швартуется большой морской паром, который курсирует между городом и островом Русский. На борту судна золотыми буквами горит название - «Босфор Восточный».
- Эй, Димон Босфор-Восточный! Смотри! В честь тебя, как классика-мариниста русской литературы уже начали называть пароходы. Ты у нас Дима стал как Крузенштерн - «Человеком и пароходом»!
- Рад что еще при жизни! - вспыхнув словно гакабортный фонарь на корабле, Дмитрий удовлетворенно поправил белую фуражку с золотым «крабом» во лбу.
В подтверждении сакраментальных слов «писателя» грохнула сигнальная пушка на Комендантской горке, чтобы жители Владика знали, как писал Александр Куприн, «наступил адмиральский час, когда надо проверять часы и пить водку с соленой закуской». Раскат выстрела сломя голову понесся по дальневосточным сопкам, сметая все на своем пути с новостью о рождении в стране нового «Человека-парохода».
37. Мужчины и женщины https://fabulae.ru/prose_b.php?id=84337
Natalyan - https://fabulae.ru/autors_b.php?id=9903
Я села в поезд и зарыдала в голос, зажимая рот мокрым от слез платочком. Вот тут бы и умереть. Я оставила навсегда на перроне самого любимого человека на свете. Проблема была не в расстоянии, которое увеличивалось между нами с каждым стуком колес. Он был женат и моложе меня на двенадцать лет. Я была для него экзотическим приключением, а у меня всё всегда всерьёз.
Мне надо было как-то пережить эту ночь. В Саратове я должна была пересесть на проходящий мимо поезд в Ташкент. Билеты были на руках. Я свято верила , что уж тут-то приключений быть не может. Ан нет.
На перроне Саратова столпилась кучка нервозных людей, ждущих ташкентский поезд. Одинокая девушка всегда привлекает внимание молодых мужчин. Я познакомилась с Андреем. Симпатичный русоволосый парень, спортивного телосложения, вежливый и широко образованный. Он ездил к другу в российскую деревню.
И вот долгожданный гудок паровоза и суета пассажиров, хватающихся за чемоданы. Я смотрела на них с затаенным злорадством. У меня была небольшая спортивная сумочка с минимальным дорожным набором, благо – лето! Но злорадство всегда оборачивается злосчастьем.
Андрей подхватил мою сумочку и мы с ним ринулись в вагон. Оказалось, не зря. Я с ужасом увидела картину времен Великой Отечественной войны. Вагон был забит до отказа тюками и смуглыми людьми, говорящими на узбекском, казахском, киргизском и таджикском языках. Мы еле-еле протиснулись к нашему купе. Людей там было как сельди в бочке. Мне стало страшно. Денег у меня почти не осталось, а до Ташкента добираться недешево. Вдруг мне придется сойти с поезда? Андрей пошел объясняться с проводником. Я стояла молча, в шоке, чувствуя себя инопланетянкой.
Андрей вернулся с проводником. Тот по-узбекски скомандовал что-то людям, занявшим наши места. Они, возмущаясь, стали перетаскивать свои вещи и засовывать их чуть ли не в щели между огромными тюками в купе. В результате нам освободили наши места, а на остальных двух местах расположилось четыре человека – по два на каждое место. Ноге ступить было некуда – и это не поэтический образ. Повсюду стояли большие спортивные сумки, каждая размером с маленький холодильник.
Я выбрала верхнюю полку, потому что была уверена, что буду рыдать всю дорогу. Пассажиры с интересом нас рассматривали. Они приняли нас за семейную пару. Первым делом они спросили, сколько мне лет. Когда я ответила, у всех округлились глаза от удивления. Я всегда выглядела лет на двадцать моложе. А узбеки в кишлаках стареют рано от жары и тяжелого труда.
Потом им стало интересно, что я пишу в блокноте. Я по свежим следам писала душераздирающие стихи о прощании с любимым. Это они оценили покачиванием головы с глубоким уважением в глазах. Остальные вопросы я прекратила волевым решением, повернувшись к ним спиной.
Андрей оказался моим ангелом-хранителем. Мы с ним ходили в ресторан, в туалет и покурить в тамбур. Он прокладывал мне тропку между сидящими на корточках или смотрящими в окно в коридоре людей, которых в вагоне было в два раза больше положенного. Без стеснения мы рассказывали о себе, зная, что больше никогда не встретимся. От него я услышала историю, которую часто вспоминаю и всем рассказываю. Звучит она неправдоподобно.
В Ташкенте Андрей дружил с одной семьей. Муж был инженер-механик, мастер на все руки, мог отремонтировать любой предмет – начиная от швейной машины и кончая легковым автомобилем, между ними ремонтируя холодильники и телевизоры. При таком муже жена сидела дома и воспитывала трех маленьких дочерей- погодок. В крутые перестроечные годы они снялись с насиженного места и переехали из Ташкента в деревню под Саратовом. Муж быстро стал необходимым человеком не только в своей деревне, но и по всем окрестностям. Работать приходилось много, зато быстро отремонтировали дом, который им выделили, купили машину, на которой муж ездил за заказами, девочки стали ходить в школу, а жена стала городить огород и посадила фруктовый сад. Так они прожили года три.
Когда процесс акклиматизации закончился, у жены наступил переходный возраст и она задумалась о смысле своей жизни. Частенько она стала закатывать мужу скандалы из-за того, что он слишком много работает, а она его видит только поздно ночью, включая субботы и воскресенья. Покладистый муж стал отказывать клиентам и часто сидеть дома, беседовать с женой и заниматься домашним хозяйством.
Но тут возникла новая проблема. Денег стало не хватать. Опять начались скандалы – уже по этому поводу. И вот однажды муж, доведенный до белого каления и не привыкший успокаивать нервы алкоголем, влепил жене затрещину за очередное оскорбительное ругательство. Для жены это была большая новость, к этому она не была приучена с детства, поэтому в тот же час, принарядившись, побежала в милицию.
В деревне этому факту немало удивились. Муж успел приобрести большой авторитет, как мужчина непьющий, вежливый и умелый. К тому же, с высшим образованием. Бабы ставили его в пример своим мужьям – не пьет, большие деньги в дом приносит, жену любит, ей не изменяет, о детях заботится и жене помогает в домашнем хозяйстве. А то, что стукнул один раз – так это от любви, с кем не бывает. Сама же довела. Мужики баб поддержали. Поэтому в милиции, учитывая эти обстоятельства, дела на мужа не завели, тем более, что свидетелей не было, а следов побоев тоже, так как он не сильно-то её и ударил.
Глубоко оскорбленная таким отношением со стороны мужа и несправедливостью со стороны милиции, она собрала вещи, свои и детей, и поехала к своей замужней сестре в Ростов. Сестра жила в двухкомнатной квартире с мужем и двумя детьми. Заработок в семье был ниже среднего, потому что сестра тоже не работала. Где и как собиралась жить наша героиня в Ростове, непонятно.
Надо сказать, что любящий муж попросил у нее прощения, пытался убедить не делать глупости, не разрушать семью, лишая детей отца, тем более, что она сама никогда в жизни не работала и никакой профессии не имела. Но она все равно уехала. Муж запил.
Как раз тогда к нему в гости и приехал Андрей. Оба они, по-мужски обсуждая эту ситуацию со всех сторон, не могли понять - чего хотят женщины?! Это философский вопрос Андрей задал и мне. Но я не смогла на него ответить. И задаю его вам.
Мне кажется, что эта история больше похожа на анекдот. Но это трагедия для всей семьи, черт побери!
А я ехала и думала, что точно знаю, чего хотят мужчины.
38. Тщеславный поэт https://fabulae.ru/prose_b.php?id=106046
Валерий Свидерский - https://fabulae.ru/autors_b.php?id=9349
Жил на свете не признанный, но очень тщеславный поэт.
Стихи его не печатали. На работе слыл лодырем. Дома не сдавал деньги на уборку подъезда Из ресторанной компании норовил ускользнуть первым, чтобы не
