Чингиз Айтматов писательское поле

сердцу, но поле, как-будто играется с ним, может потому-что, я здесь долго не жил, оно не открывает мне тайны, и как, же я, не запомнил рассказ о Джамиле, вот дурак». С памятью, вроде у меня всё впорядке.
- Нет, нет, сейчас сам напишу, - и Чингиз стал писать. «Поле заговорит со мной, я в это верю, если с Улимбеком заговорило, и его маму исцелило, то и со мной заговорит, я, в это верю». Чингиз написал рассказ. Потом прочитал, вышел во двор, разжжёг костёр, и бросил листочки рассказа туда.
- Это, какое-то издевательство надо мной. Не то я написал, это не рассказ поля, это какая-то ерунда. «Поле! - кричал Чингиз, - откройся мне, откройся, иначе я сойду с ума». - Не сойдёшь, - раздалось в его голове.
- Поле, это ты?
«Это я, это я» - послышалось в его голове. «Оно заговорило, открой мне свой рассказ про Джамилю, открой».
- Позже, - лепетелало поле, и даже ветер появился. Чингиз заметил ещё тогда, когда поле с ним говорило, то появлялся ветер, приятный, добрый ветер, который теплом своим, как бы обнимал лицо, щёки, волосы Чингиза.
Чингиз побежал на поле, прибежал, там никого, ему показалось, что там вдалеке, он увидел её героиню рассказа Джамилю. Но нет, на поле никого. Чингиз стал молиться изо всех сил. Он сжимал кулаки от злости, хотя злости в нём было мало, но, всё же, тайны поля, он хотел выведать у него. «Прошу тебя, - шептал Чингиз своим тихим голоом, - откройся мне, если надо, я здесь год буду жить. Откройся поле, ну где твоя Джамиля, где она прячется?» Чингиз набрал в руки землю и понюхал: «Ах, как пахнет земля, это есть жизнь, поле - это жизнь!» - закричал Чингиз.
Вдруг, раздался опять голос в голове: «Испытаю тебя».
Чингиз побежал обратно домой, и подумал: «Завтра к Улимбеку идти». Он достал вина, сколько было, так лечге мне, так легче. Он выпил вино, и опьянел. И пошёл опять на поле, сел на колени, почти плакал, но просил, просил поле.
А поле шептало ему: «Проверю тебя». Чингиз еле стоял на ногах, такой пьяный был, ходил, падал, потом споткнулся и упал, и как-будто поле примагнитило его к земле, он, и заснул на поле.
Утром его разбудил Улимбек: «Привет Чингиз, вставай, ты что, это что с тобой, я ненароком подумал, что ты умер». Чингиз открыл глаза и спросил: «Где я?».
- На поле ты, на поле ты - повторил два раза Улимбек, как заклинание.
Чингиз встал и сказал: «Боже, не поверишь Улимбек, проспал на поле всю ночь, и снилось поле мне, значит оно волшебное, если даже в сон приходит. Стою я на поле, и листочки сажаю в поле, а вырастают целые книги. Лежу, глаза открываю, закрываю, а встать не могу, как будто примагнитило поле к себе, и такое тепло идёт от поля, так хорошо мне стало Улимбек.
- Понимаю тебя Чингиз, понимаю. Сегодня придешь в обед?
- Да, обязательно.
- Будет мама моя. Ох, великолепная женщина! Слава Богу, поле её вылечило.
- Только, вот пить не хочу Улимбек, вчера напился.
- Ничего поешь, попробуешь вина нашего оклемаешься, у нас природа сама делает продукты, всё на свежем воздухе, так, и легче станет тебе.
- Хорошо, Улимбек. Вот и поле сказало - что испытает меня.
- А я тебе что говорил, ты человек новый, присматривается к тебе поле, испытает оно тебя, чтобы что-то получить от кого-то, надо сначала испытание пройти, испытает и откроет перед тобой все свои тайны.
- Да, пусть испытает меня Улимбек, мне всё равно. Хорошо Улимбек, я пошёл к себе, чего-то не по себе мне от ночи на земле, всю ночь пролежал под ветрами.
- Иди, иди Чингиз в два часа жду у себя, мы тебя быстро поставим на ноги.
Чингиз вепрнулся к себе выпил молока, его сушило, опохмелье давило на мозг и горло. Потом у Чингиза поднялась температура, и он услышал голос поля: «Это твое испытание, испугаешься, пропадёшь, не испугаешься, открою тебе тайны. Помни про это Чингиз.
Чингиз подумал: - испытание, так испытание, что он не болел, что ли и в детстве, и потом болел. Правда, здесь лекарств нет. Но ничего, надо молоко, а может, и вином полечусь. Хорошо, что сегодня праздник у Улимбека, пойду и посмотрю, что там за народ. Чингиз до половины второго провалялся в постели, потом встал, помолился полю. С этого времени, он часто молился полю, и пошёл в два часа к Улимбеку.
У Улимбека во дворе, уже стоял большой стол и ещё несколько столов, придвинутых к нему. Он, увидев Чингиза, закричал: «А вот, наш дорогой гость Чингиз!» Все посмотрели, в его сторону. Улимбек обнял Чингиза.
- Заходи, дорогой гость.
«Сатия здравствуйте» - сказал Чингиз.
«Здравствуй Чингиз» - ответила та.
- Чингиз к нам приехал с Бишкека, с самой столицы, и знаете для чего, он писатель, чтобы поближе познакомиться с народом и природой, чтобы прочувствоваться землёй, полем. Мы вместе на поле ходим, там и встретились. Поле, мою маму вылечило.
- Мама познакомься - Чингиз.
«Очень приятно!» - ответила мама.
- А это, Чингиз моя мама Заира - великолепная женщина, только выздоровела, а уже за дела принялась, всё Сатии помогала сегодня стряпать.
«Садитесь Чингиз - сказали всё, - очень рады вас видеть. У нас половина посёлка с полем говорит, всё оно даёт, что не попросишь».
- А мне, не даёт.
- Но, это наверно потому-что, вы новенький.
На столе было много национальных киргизских блюд. Молодых людей, за столами было мало.
Чингиз спросил у Улимбека, который сидел рядом: «А где, молодежь?».
«Уезжают - ответил Улимбек, - в города  пообольше. Остаются старики, но никто не брошен, о всех мы заботимся, у нас тут община, так сказать и поле».
«Кушайте гости дорогие» - говорила Сатия.
Тут мама у Улимбека спросила: «А о чём, писать собираетесь Чингиз, о нашем крае?».
- Да, я ещё не знаю, конечно, что-то возьму отсюда в свои рассказы, но, я пока думаю.
Улимбек усмехнулся: «Да, поле думает, давать рассказы, которые хранит в себе Чингизу или нет?».
- Сегодня не поверите, прихожу, а Чингиз лежит на поле, всю ночь проспал на поле. Первый раз поле поведало ему рассказ про Джамилю, а потом молчит, он забыл, вот и ходит, теперь к полю просит его.
«Ага, понятно» – сказала Заира.
- Да, у нас поле волшебное, только названия у него нет. «Вы бы назвали поле как-то - сказал один старичок с бородой, - оно бы вам и открылось. Сам ходил на поле, назвал я его «Верблюжье поле», оно и меня подлечило, и дочку мою.
Улимбек: «У нас поле, все по-разному называют».
«Да, да - говорит Заира, и мне надо на поле сходить, отблагодарить его».
- Сходим мама, сходим. А теперь друзья, давайте выпьем нашего вина, лучше киргизского вина ничего нет.
Чингиз, тоже решил выпить, если простыл, то это может помочь, он чувствовал температуру в теле.
- Давайьте, выпьем за наш поселок, и за тех, кто приезжает в него, а не уезжает из него - сказал Улимбек.
Все, одобрили этот тост. И полилось вино в бокалы.
Чингиз выпил вина, ему стало легче, вино освежило его мозг, но казалось, он весь горел.
- Молодежь едет учиться в город, а мы остаемся.
«Зачем учиться - сказал седой Касым, - землю учит обрабадывать отец с матерью, а не школа».
- Нет, я не согласна, - сказала Сатия, учиться тоже надо, без учёных прогресса нет.
- Да, учёных у нас полно в Киргизии, вот только, где их блага у нас?
- Не дошли ещё, - и Улимбек усмехнулся.
- А дойдут, ли вообще?
- Поэтому, самое важное для киргиза, это конь и обрабатывать землю. Вот что главное, а большего и не надо.
«И хорошая жена, и мама, как мои» - сказал, щурясь в улыбке Улиимбек.
- Твоя мама молодец, многих поставила на ноги, многим помогала.
Давайте, выпьем за Заиру, маму Улимбека! - сказала Сатия. Все дружно подняли бокалы и выпили.
- Кушай Чингиз, кушай, мама с Сатией готовили.
Чингизу есть не очень хотелось, у него была температура.
Сатия, принесла ещё еды. А Улимбек всё про поле рассказывал, нахваливал его, говорил, если у вас, что случится, сразу же к полю обращайтесь.
Старый аксакал Рахмет сказал: «Поле хранит тайны, говорят, когда здесь закопал свое золото один бай. Все искали и не нашли».
- Да золото это, никому не нужно Рахмет, оно портит человека - заметил Улимбек.
- Да, я просто сказал, в поле много тайн. Чингиз всё думал о поле, и это ещё болезнь, нагрянула на него незаметно. Улимбек заметил, что Чингиз, практически не ест. Он потрогал его лоб.
- Да, ты болен Чингиз.
- Да захворал, как пролежал на поле.
- Ничего, это поле тебя проверяет. Если болен, то я тебя не держу, выпей вина, и можешь идти домой, если хочешь.
- Да, я пойду. Чингиз поднял бокал и сказал: «За вас всех, за ваш поселок выпью». Все подержли тост Чингиза. Чингиз встал и сказал: «Простите товарищи, я пойду, я болен».
Улимбек: «Я, провожу гостя. Ты не бойся Чингиз, это тебя наверно поле проверяет, а ты поправишься, я за тебя буду молиться.
«Чингиз уходит - сказал громко всем гостям Улимбек, сейчас - это неизвестный никому автор, но в будущем, он станет известным, он напишет, ещё про наш край.
- Да Улимбек, обязательно, как только выздоровлюю. Чингиз обратился к Улимбеку: «А почему, поле без названия?»
- Да, так повелось Чингиз, ты его сам, уж как-то назови, и оно, ответит тебе добром. Ты приходи завтра на поле, я буду молиться за твоё здоровье.
- Спасибо Улимбек, если смогу. Я туда каждый день хожу, как заведённый, а толку нет. Вот и болезнь неожиданно пришла, а этого я, меньше всего ожидал, может уеду?
- Побудь с нами Чингиз, мы тебе еды принесём, не уезжай, а поле просто проверяет тебя, оно обязательно откроется тебе.
- Верю что откроется, но когда, может через год, а я расчитывал побыть здесь недели две-три. Чингиз крикнул всем: «До свидания» - и пошёл домой, но по дороге зашёл на поле.
Чингиз пришёл больной на поле, поле не ждало его, ноги не держали его, он был пьян, и стал рвать траву какую-то. В голове одна мысль: «Всё погибло, я погиб, я кажется, умер».
Чингиз нарвал травы и пошёл домой, он не потел, а он знал, что пот это хорошо, поэтому он заварил травы. Он выпил, и через полчаса почувствовал облегчение. Лёг спать, проснулся весь в поту, а потом, опять уснул. Снились какие-то колючки, а утром, его разбудил будильник. Он встал, подогрел травы, попил, есть не хотелось, он обмыл лицо и руки и пошёл на поле, как примагниченый или привороженный.
«Приворожило меня поле» - сказал сам себе Чингиз.
Он пришел на поле, и увидел Улимбека, тот помахал ему рукой. Чингиз подошёл и сел рядом на колени.
«Как дела Чингиз?» - спросил Улимбек.
- Да так помаленьку, я травы какой-то вчера на поле нарвал и выпил, легче вроде стало.
- Да здесь всё, что растёт на поле волшебное, обладает силой и энергеией. А я как раз, прошу поле тебе помочь.
- И что?
- Молчит оно, не отвечает, проверяет тебя, оно Чингиз.
- А что там меня проверять, я человек простой.
- Да, не каждый человек, даже добрый, может услышать это поле. А траву, я сам часто беру отсюда, и варим, сушим, пьём. И маме, давал пить. Трава она из земли растёт, её силу впитала, поэтому и лечит, а земля живая, если на ней растут всякие цветы, кусты и деревья. Ведь по сути, человек тоже растет, а что растёт, то живое. Выходит и цветы, и кусты, и трава живые, ибо они, как человек растут.
- Да, ты прав Улимбек. А ты молись полю Чингиз, и оно тебя услышит.
- Да молюсь я, оно, как-будто оглохло.
- Ни в коем случае не обзывай поле, оно может обидиться.
- Да понимаю, а если я на него обиделся?
- Этого, тоже нельзя делать, терпи обиду, а лучше прости поле, отпусти обиду по ветру дыханием своим. Просто вдохни глубоко, и выдохни обиду свою из тела.
- Хорошо Улимбек, так сейчас и сделаю.
Чингиз глубоко вдохнул