ударил вырывающегося пса по оскалившейся пасти. Злость и боль возымели свое действие. Собака, грозно зарычав, огрызнулась на хозяина, заставив его от неожиданности отпустить ошейник, и вновь набросилась на Федора. Схватив за полы тулупа, она с остервенением стала катать его по снегу.
- Помогите! А-а-а-а! Он меня загрызет!
Выстрел в воздух остановил разбушевавшегося пса. Заряд картечи предотвратил кровопролитие. Какое-то мгновение понадобилось Селифану влететь в избу и зарядить ружье. Возможно, это мгновение спасло Федору жизнь. Спорт отскочил от своей жертвы и растерянно уставился на хозяина. Вороненный ствол опустился ниже. Палец лег на второй спусковой курок. Смерть двенадцатого калибра, притаившаяся во втором стволе, готовилась вырваться наружу. Ей было безразлично, кому она предназначена. Спорт, видимо оглушённый выстрелом, стоял неподвижно и испуганно глядел на хозяина. Вид у него был какой-то жалкий. Селифан видел перед собой несчастное создание, потерявшее друга. Палец отпустил курок, а ствол, опустившись еще ниже, уставился в землю. Этой секунды было достаточно. Спорт сделал два огромных прыжка и, взгромоздившись передними лапами на забор, перемахнул через него и исчез.
Рана оказалась не глубокой. Руку перевязали, а вскоре прибыл и местный фельдшер. Пострадавшего отвезли в травмпункт, где ему настоятельно рекомендовали сделать укол от бешенства. Собаку необходимо было изловить до наступления темноты. Вскоре о происшествии узнало все село. Жители были уверены – собака бешенная. На пса началась настоящая охота.
- Да никакой он не бешенный! – Настасья с укором смотрела на мужа. – Не надо было Чуню трогать. Ты же знаешь, он за него горой.
Селифан молча вздохнул и угрюмо посмотрел в окно. За калиткой уже собралось несколько односельчан. Они переменились с ноги на ногу и нервно курили.
- Спорта надо поймать, - произнес он нерешительно. – Пока он еще кого-то не покусал.
- Ружье то зачем берешь? Он ведь у нас еще щеночком был, не надо его убивать.
- Да перестань ты ныть. Ружье так, чтоб припугнуть, видела бы ты его оскаленную морду.
Селифан снова посмотрел в окно. К собравшимся присоединился еще один. Это был Григорий. Он служил в спец войсках и недавно был демобилизован. Бывший снайпер, он теперь работал лесничим. За спиной у него висел карабин.
- Ну, я пошел, - Селифан тяжело вздохнул и вышел. Вскоре послышался грузный топот его ног и поскрипывание деревянных ступенек.
Спорта видели последний раз на окраине села, дальше был глубокий овраг. Там мужики его и нашли. На него было страшно смотреть. Это был загнанный в угол дикий зверь которому нечего было терять и который был способен на любую жестокость.
- Спорт! - голос Селифана звучал неуверенно.
Узнав голос хозяина, собака подняла голову. Селифан увидел его мутный взгляд и застыл на месте, по спине прошел легкий холодок.
- Берегись! - крик и выстрел прозвучали одновременно. Кто кричал, а кто стрелял, поначалу никто не понял. Но еще мгновение и в горло Селифана вцепились бы острые клыки.
Пса закопали тут же у оврага. Земля еще не сильно промерзла, а потому копать было не трудно. Расходились молча, только Митрич, сторож склада проворчал, глядя куда-то в сторону.
- А ведь это он, за друга так … - и немного помолчав, тихо добавил. - Эх, Селифан, как же ты …
Не договорив, он махнул рукой и сплюнул.
Сгустились сумерки, да еще и ветер нагнал рваные тучи. Село готовилось ко сну. Вскоре погасли последние огни. Черная тишина обволокла дома и поля. Лишь изредка доносился собачий лай. Где-то хрюкала свинья, видимо устраиваясь поудобней у себя в сарае. Обычные деревенские звуки. Только на песню это не было похоже.
5 МЕСТО - FLUID https://fabulae.ru/autors_b.php?id=12458
BESAME… (Текст прислан)
"Правильно говорят, чем добрее душа, тем сложнее судьба.
О.Хайям"
То августовское утро было солнечное, но какое-то унылое. Может потому, что целый месяц стояла жара за тридцать градусов. И вот первый день меньше десяти тепла. С непривычки ощущался просто холод, и потому я поплотнее закутался в курточку от спортивного костюма, которую взял с собой, поверив с вечера в это маловероятно резкое изменение климата.
Форд заместителя главы моего маленького городка, что вез бумаги в областное министерство строительства, забрал меня из дома попутно, доставил до областного центра и подвез прямо до подземного перехода через проспект, за которым находилось здание законодательного собрания области. Я приехал в областной центр по случаю моего награждения депутатской премией к празднованию дня строителя.
С подземного перехода и вовсе потянуло холодом. Но народ спешил по своим делам, бедам и нуждам, не взирая на капризы погоды. Толпа прохожих, вышедших с очередного трамвая, втянула меня в этот переход. Я поспешил вниз в надежде побыстрее выбраться из холодного подземелья в теплый депутатский стан.
Но тут за небольшим поворотом вдруг послышался звон гитарных струн. Одновременно два тонких нежных голоска очень красиво, в терцию, выводили мелодию на Есенинские стихи:
- Отговори-и-ла роща золота-а -я
Березовым веселым языко-о-м…
Пришлось остановиться. Две неприметные, маленького роста девушки, стояли на каком-то плохо сколоченном невысоком помосте и в чисто классическом стиле на две гитары самым замечательным образом исполняли эту песню, причем, одна из девчушек играла свою партию очень сложным стилем «тремоло». Мелодия песни словно растекалась у нее из-под тоненьких пальчиков. Вот только сами гитары смотрелись непомерно громоздко из-за их маленького роста.
Я стоял и слушал. Люди шли мимо и почти не останавливались. Я, как житель тихой периферии, понимал их – в большом городе некогда рассусоливать. Нужно все время спешить и спешить, чтобы не выпасть из четкого ритма мегаполиса.
Но вот реакцию многих на эту музыкальную самодеятельность я понять не мог. Сначала послышался голос пожилой женщины:
- С утра насшибают бабла, а вечером наширяются…
Потом ее поддержал какой-то пожилой гражданин:
- Работать не хотят, вот и придуриваются…
Чьи-то молодые голоса:
- Шалавы Тоська с Элкой снова концерты закатывают, видать гудели с вечера…
- Ага, я их с вчера в баре на Крымской видал, вот они «с бодуна» и «рубят лавэ».
- Мамашка сестренок этих, спилась еще лет пять как… В прошлый год схоронили.
- Так они сестры! - подумалось мне. От всех услышанных слов настроение слушать девчонок пропало, и я нырнул в проходивший мимо поток, который подхватил меня и вынес прямо ко входу в Областное законодательное собрание.
На входе у меня замеряли температуру «из пистолета», правда «стреляли» почему-то прямо в запястье.
- Нормальная, проходите, - буркнула женщина-стрелок и пропустила меня к лифту. – На лифте быстрее доедете, у нас пролеты высокие, а лестницы длинные…
Поднявшись на третий этаж вместе с тремя попутчиками, я вошел в коридор и зарегистрировался за столиком, где была обозначена буква моей фамилии.
Потом прошел в зал и присел в кресло. Рядом сидел какой-то дородный господин в очках, черном костюме, при галстуке. Он обернулся ко мне, словно здороваясь:
- Лауреаты – одни старики. Молодежи-то нет совсем.
Слева послышалось:
- Молодежь нынче стройка не интересует…
- Строители у нас теперь – армяне, да узбеки.
- Точно, наших на стройку на аркане не затащишь.
- Ну а что плохого, если поздравлять будут в основном пожилых людей, - подумал я. За их плечами дел больше, а знаний и опыта – хоть отбавляй.
В это время голос диктора-ведущей, взявшей микрофон в руки оповестил нас:
- Дорогие друзья осталось несколько минут до начала церемонии награждения и вас приветствует лауреат российских и международных конкурсов Лариса Линникова.
На сцену вышла и заиграла на скрипке совсем молодая девушка. Гул и ропот, царившие в зале, стихли. Звуки любимой моей мелодии Besame Mucho робко и нежно заструились со сцены, наполняя большое помещение волшебными переливами музыки. Эту песню, которую распевают на 120 языках жители ста стран мира, еще называют песней века. Написала её мексиканская пианистка Консуэло Веласкес, когда ей было всего 15 лет. С этой песней у меня была связана своя история. На первом курсе института мой друг, грек по национальности, Сашка Петаниди, затащил меня в кружок-студию «Классическая гитара», где я не без успеха разучил несколько довольно красивых пьесок. Руководитель студии, 65 летний гитарист-виртуоз, принес нам как-то от руки написанную, переложенную с фортепиано для двух гитар аранжировку на тему Became mucho. И мы с Сашкой долго пытали эту пьеску, меняясь по очереди с аккомпанемента на соло. Наставник, слушая наши потуги, морщился и плевался, повторяя, что для исполнения некоторых трудов одной техники и нотной грамоты мало. Особенно он злился на Сашку:
- Тут душа нужна, нежность, а не твердость руки, - и всегда стучал пальцем по красивому Сашкиному лбу. Спустя какое-то время я студию бросил, а Сашка остался в ней до последнего курса института.
Скрипка закончила свои трели. Лауреаты дружно и громко аплодировали юной исполнительнице. А я снова вспомнил двух гитаристок в подземном переходе. Вспомнил и вдруг с каким-то прямо ужасом подумал о том, что брошенная у ног девчонок пластмассовая тарелочка была совсем пустой. А у меня в барсетке давно лежала двухсотрублевка, как НЗ для билетов на автобус.
- Черт с ней, - подумал я, - отдать надо девчонкам. Ведь не просто же они там …Да и на вид, и по одежде не шалавы они, и не наркоманки вовсе…
Тут на сцену для вручения дипломов зашли вице-спикер с двумя депутатами, и начались поздравления. Первым вызвали моего соседа. Он оказался директором ООО, построившим в областном центре два жилых комплекса. Тот с важным видом прошествовал на сцену. Вице-спикер вручил ему красивый диплом из желтого металла на подставке из красного дерева, бархатную коробочку с медалью и значком областной думы и шикарный букетище дорогих красных роз. Дальше попросил здесь же на сцене с улыбнуться профессиональному фотографу и с миром отпустил моего соседа. Тот с довольным лицом протиснулся мимо меня к своему креслу. Потом понюхал цветы, наклонился ко мне и произнес:
- Розочки эти депутатам нашим в копеечку влетели. Я в цветах разбираюсь. Это сорт» Вечность» - блестящие, изысканные красные розы. Смотри, какая только у них пышная зеленая листва, Асами бутоны, словно точеные, но главное - ароматнейший сладкий запах.
И спрятал букет в специально подготовленный большой пакет. А я представил себе, как обрадуются у меня дочь вместе с внучкой, страстно любившие красные розы. Жену я похоронил три года назад.
Затем прошло еще человек пятнадцать, пока не вызвали, наконец и меня. Регалий у меня было не много, не то, что у соседа. Меня быстренько поздравили, пожали ручку, вручили букет и диплом, сняли на фото и вытолкнули на место.
Кое-кто уже не стали дожидаться конца торжеств и потихоньку ретировались с этого достойного мероприятия. Я же досидел до конца.
______
Переход встретил меня сырым холодным ветерком. Солнце туда не попадало. Две девчонки стояли на том же месте, только не пели, как три часа
