Поколение без веры

Нас называют «поколением без веры». И это справедливо: не верили мы ни в бога, ни в коммунизм.
Родители наши, в большинстве своем, были сталинистами. Думаю, их родители, наши бабушки и дедушки ненавидели тирана. Ненавидели, но боялись. Страх за себя и своих детей диктовал им, что единственно возможная модель поведения – всегда и везде славить «дорогого и любимого вождя». «Сталин – наш светоч», - внушали они, наверное, своим чадам. И те верили.
А мы – нет. В наше время «вождизм» уже иссяк, сделался частью анекдотов, ушел в «народное творчество». Старшие писали на заборах… нет, нет, не то, что вы подумали! То, тоже писали, но теперь добавились и политические «лозунги». Такие, скажем.
Товарищ верь, придет она,
На водку прежняя цена,
И на колбаску будет скидка –
Ушел на пенсию Никитка.
Наивные люди! «Товарищ верь», как же! При Леньке водка постоянно дорожала, а колбаска и вовсе стала дефицитом.
А мы не верили. Даже когда при Андропове цена на водку стала копеек на 40 меньше и ее стали расшифровывать как «Вот Оказывается Добрый Какой Андропов», мы все рано не верили, что это надолго.
Но это было позже.
В школе мы все дружно вступили в комсомол. Нам внушали: без комсомольского билета не возьмут в вуз. А окончив институты, мы так же дружно сбежали из комсомола – ходить на собрания и платить взносы – оно нам надо?
Старшие не одобряли. Говорили: «Надо стремиться в партию, без этого не будет продвижения по карьерной лестнице».
Мы не хотели в партию. Знали: руководителям среднего звена членство в КПСС не обязательно. Другое дело, если намерен выйти в Высокое Начальство. Но мы так далеко не заглядывали.
Мы жили сиюминутными радостями.
Конечно, мы хотели читать хорошие книги, пить хорошее вино, встречаться с красивыми женщинами… Мы хотели всего и сразу. Но, понимая, что так не бывает, довольствовались тем, что имели.
Наши женщины любили нас таких: в меру прагматичных, слегка безалаберных. Мы были полигамны, но женщины нас прощали, ибо знали – нас не переделать.
По ночам мы слушали «Голос Америки». По ночам не из-за боязни бдительного ока «органов» и не из подражания неким членам тайных обществ, просто днем коротковолновые диапазоны не работали – забивала солнечная радиация. Благодаря «Голосу» мы узнавали «горячие» новости раньше, чем их сообщала программа «Время». И узнавали те новости, о которых нам забывали сообщить. Так «Голос» донес до нас скорбную весть: умер Высоцкий. Это было нашим общим горем. И личным горем каждого из нас. Пожалуй, впервые мы искренне оплакивали уход человека, который не был никому из нас родственником.
Мы были просты как 3 рубля, но это была видимая простота. Нас никто не мог понять до конца. Порой мы и сами себя не понимали. Нашим правилом было: «Не лезь другим в душу, и в свою не пускай никого». Но мы не были бездушными циниками и холодными себялюбцами. Поддержать друга, помочь бескорыстно – так мы поступали всегда.
Мы не любили слово «романтика», но в душе оставались романтиками. Нам было душно в «бетонных джунглях», мы выбирали «бродячие» профессии. Но мы любили уют, ценили комфорт, поэтому не хотели быть подолгу вдали от дома.
Мы не верили советской пропаганде, высмеивали, издевались над ней. «Слава Капээсэс, кто такой? Не знаю такого. Славу Метревели - знаю (известный футболист)».
Но мы не были бунтарями. Мы не верили, что в этой стране можно что-то изменить. Не понимали тех, кто пытался протестовать открыто. Пострадать за идею – глупо, считали мы. Да мы и не верили в идеи.
Мы вообще, никогда и ничему не верили.
Когда осточертевший режим рухнул, мы оставались невозмутимы. Мы понимали – на смену тоталитаризму всегда приходит бардак и беспредел, но нас это не пугало. Мы знали, что переживем.
Мы всегда были честны друг с другом и сами с собой. Мы не подличали и не лизали зады.
И мы ни о чем не жалеем.
Поколение без веры…