В лесу, где веет Бог, идти с тобой неспешно…
Вот утро ткет паук — смотри, не оборви…
А слышишь, как звучит медлительно и нежно
в мелодии листвы мелодия любви?
По утренней траве как путь наш тих и долог!
Идти бы так всю жизнь — куда, не знаю сам.
Давно пора начать поклажу книжных полок —
и в этом ты права — раздаривать друзьям.
Нет в книгах ничего о вечности, о сини,
как жук попал на лист и весь в луче горит,
как совести в ответ вибрируют осины,
что белка в нашу честь с орешником творит.
А где была любовь, когда деревья пахли
и сразу за шоссе кончались времена?
Она была везде, кругом и вся до капли
в богослуженье рос и трав растворена.
Какое счастье знать, что мне дано во имя
Твоё в лесу глухом лишь верить и молчать!
Чем истинней любовь, тем непреодолимей
на любящих устах безмолвия печать.
Борис Алексеевич Чичибабин (1923-1994) жил в Харькове, рос в семье офицера. Окончив школу в 1940 году, начал учёбу на историческом факультете Харьковского университета, но в начале войны был призван в армию, служил на Закавказском фронте. Вернувшись с войны, поступил на филологический факультет ХГУ, но уже в июне 1946 был арестован и осуждён на 5 лет лагерей «за антисоветскую агитацию», и причиной были стихи с такими строками:
Пропечи страну дотла,
Песня-поножовщина,
Чтоб на землю не пришла
Новая ежовщина*!
В тюрьме Чичичбабин написал стихотворение «Красные помидоры», а в лагере - «Махорку», которые песней широко разошлись по стране.
После возвращения из лагерей, темой поэзии поэта становится гражданская лирика и одной из них - сочувствие угнетённым народам советской власти, но звучат в его стихах мотивы любви к Пушкину, Толстому, России, и сыновняя нежность к родной Украине.
У меня такой уклон:
Я на юге - россиянин,
А под северным сияньем
Сразу делаюсь хохлом.
В те годы из печати выходят четыре сборника его стихов, но из-за присущей Чичибабину установки на демократичность и революционный романтизм, в книге было немало стихов, звучавших декларативно и такая потеря индивидуальности привела Чичибабина к глубокому духовному кризису. Но когда он встречает настоящую любовь, то возвращается к работе экономистом «в трамвайном управлении» и пишет уже глубоко лирические стихи.
В годы перестройки его стихи, откликающиеся на события тех дней, печатают в газетах, журналах, но он не принял полностью реформ перестройки, как не смог смириться и с распадом СССР, написав стихотворение «Плачь по утраченной родине».
В центре Харькова Борису Чичибабину установлена мемориальная доска со скульптурным портретом.
Не спрашивай, что было до тебя.
То был лишь сон, давно забыл его я.
По кругу зла под ружьями конвоя
нас нежил век, терзая и губя.
От наших мук в лесах седела хвоя,
хватал мороз, дыхание клубя.
В глуби меня угасло всё живое,
безвольный дух в печали погребя.
В том страшном сне, минутная, как милость,
чуть видно ты, неведомая, снилась.
Я оживал, в других твой свет любя.
И сам воскрес, и душу вынес к полдню,
и всё забыл, и ничего не помню.
Не спрашивай, что было до тебя.
***
Ежевечерне я в своей молитве
вверяю Богу душу и не знаю,
проснусь с утра или ее на лифте
опустят в ад или поднимут к раю.
Последнее совсем невероятно:
я весь - из слов, и верю больше фразам,
чем бытию, мои грехи и пятна
видны невооруженным глазом.
Как больно стать навеки виноватым,
неискупимо и невозмещенно,
перед сестрою или перед братом,-
к ним не дойдет мой стон из бездны черной.
***
Не подари мне лёгкой доли,
в дороге - друга, сна - в ночи.
Сожги мозолями ладони,
к утратам сердце приучи.
Доколе длится время злое,
да буду хвор и неимущ.
Дай задохнуться в диком зное,
весёлой замятью замучь.
И отдели меня от подлых,
и дай мне горечи в любви,
и в час, назначенный на подвиг,
прощённого - благослови.
Не поскупись на холод ссылок
и мрак отринутых страстей,
но дай исполнить всё, что в силах,
но душу по миру рассей.
Когда ж умаюсь и остыну,
сними заклятие с меня
и защити мою щетину
от неразумного огня.
*Николай Ежов (1895-1940) - генеральный комиссар госбезопасности, председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП.
