Я. Господа, господа, куда же это годится?! Поощряем своими рецензиями графоманов,
привлекаем к их, с позволения сказать, шедеврам читателей.
Рец. У нас свобода слова. Каждый пишет, как может. Пускай учатся. Где-то им надо
помещать свои, не побоюсь этого слова, творения.
Я. Не возражаю – пусть размещает на любом сайте, но...
Гр. (неожиданно, вылезая из кустов).
Кто это там правила устанавливает?! Здесь вам не там... Что хочу, то и пишу!
Свобода, блин, и демократия!
Рец. Вот видите, он прав, такому рот не заткнешь.
Я: И не надо, но...
Гр.(перебивая).
А Вы, уважаемый рецензент, ругайте, если Вам не нравятся мои вирши или
рассказы, сколько угодно, и даже можете нехорошими словами. Мне это на пользу,
потому как читателей у меня сразу прибавляется в несколько раз после вашей умной
рецензии.
Я. Вот видите, господа, к чему приводят ваши так называемые рецензии.
Рец. Мы указываем на их ошибки, учим их.
Я. Вероятно, вы руководствуетесь в своих добрых намерениях, помня пословицу –
«И зайца можно научить спички зажигать»?
Рец: Пытаемся.
Я. Напрасно, господа, графоман – не заяц, как бы вы не старались, писать его не
научишь.
Рец. И что Вы предлагаете?
Я. Не обращать на слабые «вещи» внимание. Вам-то на таких творениях (натворят
же!!!) проще всего показывать свою компетентность и знание в литературоведение.
Вспомните пословицу, где упоминается про бисер.
Рец. А дальше-то что?
Я. Тот, про которого не будет ни слова, останется незамеченным в своей норке, и чем
меньше его прочитают, тем лучше и для него (может быть, бросит графоманить, не
сыскав мирской славы).
Гр.(угрожающе).
Чего это он несёт, не понял?
Я. Если бы вы, сударь, поняли, то в литературе свершилась бы революция.
Рец. Ваше резюме.
Я. Рецензия на слабое произведение – это реклама графоману. А реклама она работает и
на плохой товар. Лучше обратить своё критическое око на более достойное, хотя бы
отчасти приближающее к настоящей литературе.
