«Мама, ты не думай, что я действительно дурно веду себя. Я никогда не шалю в классе, не курю. Но воспитатель говорит, что от меня можно ожидать всего...» - писал юный Толя в своем письме домой.
И действительно, от него можно было ожидать чего угодно! Многие слышали эту фамилию – о знаменитом бильярдном «ударе Лемана» говорилось в популярном боевике «Классик», вышедшем на экраны весной 1999 года, в котором сыграло целое созвездие отечественного кинематографа. Тогда, наверное, многие подумали, что речь идет об удачливом бильярдном «катале», разорявшего «лохов» в бильярдных. Но все было с точностью наоборот – это Анатолий Леман, ненавидящий бильярдных мошенников, нередко мстил им, «раздевая» до нитки.
В тюрьме
Если набрать в поисковике его имя, то может сложиться впечатление, что публикации посвящены разным людям-однофамильцам. И действительно, что может быть общего у военного инженера и оккультиста-мистика, известного дантиста и литературного редактора, успешного спортсмена-многоборца и талантливого писателя, выдающегося скрипичного мастера и гениального бильярдиста?..
Но все это один и тот же человек – Анатолий Иванович Леман. Он родился в 1859 году в Москве и по материнской линии был потомком древнейшего боярского рода Ртищевых, а его отец, известный врач-невропатолог, славился тем, что первым стал практиковать электролечение.
Мать Анатолия владела несколькими иностранными языками, отец прекрасно музицировал, писал оперы и музыку к балетным постановкам. Толя уже в три года хорошо играл на детской скрипке, а про иностранные языки и говорить не приходится. По «медицинским стопам» он не пошел из-за сложного материального положения семьи. Три его старших брата требовали немалого содержания, поэтому 13-летнего Анатолия отправили учиться в Первую Московскую военную гимназию – кадеты были на полном государственном обеспечении. Но, даже будучи лучшим на своем курсе, он горько сожалел, что почти все его детство прошло в «тюрьме», о чем и написал в одной из своих первых книг «Очерки кадетской жизни».
В 1879 году его направили в престижное офицерское Павловское военное училище, но «пехотная» служба Анатолия совершенно не прельщала, а развитый пытливый ум требовал приложения сил. Через год он перевелся в Николаевское военно-инженерное училище Санкт-Петербурга, которое блестяще окончил.
Служба в закрытом гарнизоне неподалеку от Варшавы не сильно отличалась от курсантского быта – те же скукота, рутина и ограничения. «Я тут задыхался, – писал Леман в своей повести «В казематах». – Крепость даже хуже корпуса. Представьте в сто верст болотистую равнину, среди нее громадная река (Висла – Ред.), а у реки кирпичный мешок, в котором неизвестно за что заточен я. Нет, бежать, бежать отсюда!».
Чтобы хоть как-то скрасить жизнь, он стал посещать бильярдную, где увлекся «Пирамидой» – российской разновидностью бильярда. Очень скоро бильярдный клуб стал для него буквально научной лабораторией. Он тщательно фиксировал и заносил в тетрадь расстановку и движения бильярдных шаров и кия во время игры, дополняя записи рисунками и схемами, придумывал бильярдные задачи и находил блестящие решения, за что получил от сослуживцев прозвище «профессор игры».
В 1884 году Анатолий Леман, тяготившийся военной службой, подал в отставку, сославшись на ухудшение состояния здоровья, и вернулся в Москву.
Но что делать дальше, чем жить? «Все, чему меня учили в продолжение 13 лет, оказалось для меня негодным балластом, – писал он. – Да, я знаю лучшие способы убивать людей, взрывать их жилища, истреблять их имущество, но я этого не хочу и не буду это делать… Я изучил 36 наук, но ни одна из них мне не пригодилась».
Профессор бильярда
Имея некоторый опыт в писательском деле, он стал работать в иллюстрированном литературно-художественном журнале «Развлечение», где публиковались не только такие известные авторы, как Антон Чехов, но и начинающие писатели. Помогло ему то, что редактор журнала А. Насонов был заядлым бильярдистом. Его поражало, как Анатолий «на ходу» придумывал всяческие игровые комбинации и реализовывал их. Вскоре в журнале появилась рубрика, в которой Леман публиковал разнообразные бильярдные задачи, – это привлекло новых читателей. Затем задачи были изданы отдельной брошюрой, а в конце 1884 года вышла и его книга «Теория биллиардной игры», написанная великолепным литературным языком. Она сразу стала библиографической редкостью, и уже в следующем году вышло дополненное издание объемом в 320 страниц. Так Леман блестяще подтвердил свой титул «профессора русского бильярда».
«Под теорией бильярдной игры я отнюдь не подразумеваю механическую теорию движения шаров на плоскости… как это ошибочно делают многие авторы, – писал А. Леман. – Большинство авторов-теоретиков, выписав ряд ненужных и бесполезных для игрока алгебраических формул, кутаются в тогу мнимой учености и увенчивают себя дешевыми лаврами… Надо упрощать дело, а не затемнять его… Теория игры должна учить играть. Если игрок может пользоваться ее выводами и выигрывать, значит, она хороша». «Профессор» это и сам понимал, заявив без ложной скромности: «Мое мнение таково, что через двести лет никто не напишет книги, которая могла бы что-нибудь существенное добавить к этому сочинению». В России эта книга издавалась еще дважды – в 1906 и в 1998 годах. А о его правоте говорит такой факт: прошло уже более 140 лет, но ничего более понятного, полного и развернутого для бильярда не было написано ни до, ни после.
Без венца, но с любовью
Со своей будущей супругой он познакомился в доме Насонова. 20-летняя девушка – дочь купца II гильдии, привлекательная и веселая, блестяще образованная, свободно владеющая европейскими языками – она слушала лекции в Сорбонне и Школе права в Париже – произвела на него неизгладимое впечатление. Кроме того, она хорошо играла на скрипке, а во время проживания во Франции увлеклась велосипедом и даже побеждала в соревнованиях. К тому же Лида тоже писала и публиковалась под псевдонимом «Марк Басанин». Вскоре они стали жить вместе, хоть так и не обвенчались. Более счастливую пару трудно себе представить – энергичная, деятельная и трудолюбивая Лашеева стала лучшей помощницей для супруга во всех его делах и замечательной матерью. «У меня было 10 человек детей, всех выходила я сама, и умер из них в детстве только один», – писала она.
Без компромиссов!
Вскоре молодые переехали в Санкт-Петербург в надежде найти там более достойную работу – новый редактор журнала «Развлечение» посчитал, что бильярдная рубрика не нужна.
Столица приняла их неласково, и Анатолию пришлось немало побегать в поисках подходящей работы. Конечно, как феноменальный игрок он мог неплохо зарабатывать на жизнь бильярдом, но его коробила даже мысль об этом. Бильярд для него был больше, чем игра. «Опытный, безупречный мастер игры – это философ, стоик и эксперт сердца человеческого», – написал он в своей книге «Теория бильярдной игры » .
Леман даже перестал регулярно посещать бильярдные – вид шулеров вызывал у него стойкое отвращение. После 1885 года он играл нечасто, а последний раз по-серьезному взял кий в руки в 1906 году в Батуми. И только в ответ на предложение явного шулера. Кончилось тем, что «катала» проигрался вдрызг.
И все же ему опять помог бильярд. Прослышав, что руководитель самого популярного в России журнала «Нива» Ю. О. Грюнберг является заядлым бильярдистом, Леман напросился на встречу с ним и предложил для публикации несколько бильярдных задач. Юлий Осипович убежденно заявил, что решить их невозможно, но, если автор их исполнит, то журнал их не только опубликует, но и примет Лемана на работу. Этот шанс Анатолий не упустил...
Очень скоро он стал своим в литературном, творческом и артистическом сообществе Санкт-Петербурга, близко сошелся с Ильей Репиным, который написал его портрет в натуральную величину, переписывался со Львом Толстым и даже нередко бывал у него в Ясной Поляне. Тогда же увидели свет несколько его книг, а кроме того, он печатался в журналах «Новь», «Всемирная иллюстрация», «Исторический вестник», «Живописное обозрение», «Наблюдатель», «Гусляр» и во многих газетах. Вскоре ему предложили пост редактора журнала «Всемирная иллюстрация».
От зубов до велодрома
Однако семья прирастала, и денег на ее содержание не хватало. Без отрыва от своей основной деятельности Леман окончил трехгодичные курсы обучения на военных врачей-стоматологов при императорской Санкт-Петербургской Военно-медицинской академии, после чего открыл зубопротезный кабинет в самом центре столицы. Его жена, тоже обучавшаяся на медицинских курсах, стала ему помощницей.
Инженер по образованию, он изобрел оригинальные зубные протезы, а благодаря его гипнотическому дару пациенты практически не чувствовали боли. Слава о дантисте-волшебнике быстро разнеслась по столице. Деньги потекли рекой. В семье стали поговаривать о переезде куда-нибудь за границу, в края с более теплым климатом. Лидия даже объездила на велосипеде половину Аргентины и купила там небольшой домик. Но в итоге они решили остаться в России. Недолго пожив в Виннице и Житомире, сняли дачу в Стрельне. Место было выбрано неслучайно – рядом находился циклодром (велодром). Это стало их любимым местом отдыха, они даже организовали при нем «Велосипедно-атлетическое общество», в которое вошли все члены семьи, а Анатолий с супругой неоднократно побеждали в соревнованиях. Кстати, Лидия стала первой женщиной в Санкт-Петербурге, которой личным распоряжением градоначальника дали право ездить на велосипеде по улицам столицы.
Наш Страдивари
И все же главным делом жизни Анатолия Ивановича был не бильярд, не стоматология и даже не писательство. Он мечтал посвятить себя изготовлению скрипок и виолончелей. Еще будучи 8-летним ребенком, разобрал одну из своих детских скрипок, чтобы узнать, как она устроена.
Для начала Леман скупил около тысячи негодных более для игры инструментов, в том числе и сорок скрипок итальянских мастеров разных веков, разобрал и внимательно изучил их устройство. Проштудировал все найденные книги о скрипках на русском, немецком и английском языках. Первую удачную скрипку он сделал только в 1889 году, до этого уничтожив более 400(!) своих неверно – по его мнению – звучащих инструментов.
Применив научный подход и впервые в мире проведя множество оригинальных акустических экспериментов, он вывел ряд закономерностей, которые помогли ему в работе. Всего же он создал около 200 скрипок, альтов и виолончелей, которые считал достойными. Параллельно написал несколько книг: «Книга о скрипке», «Акустика скрипки», «Письма о скрипке и виолончели», сопроводив их сотнями иллюстраций, рисунков и чертежей.
Сегодня многие музыкальные инструменты, сделанные А. Леманом, являются экспонатами крупных музеев – как, например, детская скрипка «Соловушко», переданная им в дар наследнику царского престола Алексею, которому было
Все, кто смотрел фильм "Классик", слышали про знаменитый "удар Лемана".
Но кто такой этот Леман, - неужели просто удачливый игрок, катающий шары по зеленому сукну?
Ответ на этот вопрос вы узнаете из этой небольшой статьи.
Чем-то - всеядностью интересов - напоминающая профессора Любищева. Или Холодковского...