Бенедикт Сарнов. «Маленькая энциклопедия реального социализма». Рецензия

Что такое идеологический яд?

Я читал эту книгу очень внимательно, ничего не пропуская, – почему-то содержание оказалось близким, мысли созвучными. «Новояз» и «Комната Любви» Оруэлла давно уже были для меня каноническими образами. Правда, книгу о языке третьего рейха я пока не читал.
Так или иначе, далеко не всем эта книга может нравиться. Как мне говорили – «в нашей семье никто при Сталине репрессирован не был»... А кто-то из пострадавших от тоталитаризма так ничего и не понял.  Я знаю многих, кто продолжает считать СССР великой страной. Пусть считают и пишут свои книги, в которых, может быть, и сумеют передать что-то светлое, например, пусть пишут о песнях Окуджавы. Другая партия всё же не видит НИЧЕГО хорошего в том, что 70 лет на глазах всего мира «скотный двор» обещал сотворить чудо –  пролгался и проворовался. Об этом и пишет автор «энциклопедии». В отличии от другой неплохой и весёлой «Энциклопедии русской души» Виктора Ерофеева, в книге Б.Сарнова мало эмоций, это почти научный трактат профессионального филолога, разве что украшенный русскими матерными анекдотами о советской власти.

Но если начать вспоминать совсем юные годы! Не могу сдержаться и кратно не дополнить исследование Б.Сарнова.

Школьный опыт вхождения в советское общество

Первые антиобщественные идеи у меня появились примерно в 5-ом классе. Я заметил, что где-то на задворках города находится православная Церковь, и на уроках истории проходили войну Англии с Испанией, откуда следовало, что религия существует, и миллионы людей воспринимают её всерьёз. А моя маменька, видите ли, читала атеистические лекции от имени общества «Знание» – просто так, за деньги и в качестве общественной нагрузки. Я стал данной тематикой интересоваться и не находил ответы на многие детские вопросы.
На следующем этапе, уже слушая подрывную радиостанцию с новостями об отщепенце Солженицине, я ещё наивно спросил более опытного товарища: «Tак когда мы построим коммунизм?» Он мне хорошо всё объяснил, хотя немного образно и неприлично.
И наконец, я повторил опыт, о котором упоминает Б.Сарнов – из воспоминаний Бориса Хазанова. Хазанов пришёл к мысли, что социализм и фашизм – это одно и то же. И у меня была записная книжка со свастикой и лозунгом «Слава КПСС» на обложке.

Студенческий опыт выхождения из советского общества

Но не всё так просто. Мозги-то нам промывали всем, и весьма умело.
На «Истории КПСС» мне отказались ставить зачёт, и рыжая ведьма прямо таки и написала заключение в классном журнале. И отправила меня к читавшему лекции бойкому кандидату наук Миндолину для зачёта, объяснения и мелкого персонального промывания мозгов. Он меня слушал долго и мрачновато, но потом я предъявил в удачный момент цитату Энгельса – что-то там о роли масс в превращении революционной идеи в политический результат – и он сказал «то-то!» и расписался в зачётке.
Это воoбще-то смешно, но не так всё просто. У меня сложилось впечатление, что полный курс «маркcизьма» мне не одолеть. Слишком у меня циничные взгляды – они это чувствуют, и единственный способ получить образование – это вникнуть в предмет. Второй экзамен по истории КПСС я ещё сдавал в анекдотической форме. Уже другой историк, постарше, рассматривал картинки в моей тетради с лекциями. Для порядка спросил: «A что такое буржуазный объективизм?» – потому что эти слова были написаны рядом с какой-то чернильной мозаикой. Вероятно, подумал: «Bзять бы и уехать в Урюпинск», – но вслух сказал. – «Безобразие!» – и расписался в зачётке.
Тут-то я как раз и бросил унивеситет воoбще. Однако через год продолжил изучение марксизма в другом университете. «Ну посмотрим, товарищи, на Спинозу. Спиноза пишет в своих воспоминаниях, что он был так беден, что ему не хватало денег на стакан красного вина КАЖДЫЙ ДЕНЬ. Но, если Спиноза каждый день выпивал стакан красного вина – то он же был, товарищи, алкоголик!»
Ну и я тут начал сходить с ума. То есть я всё выучил и сдал им диамат, истмат, кап/политэкономию, соц/политэкономию на «отлично». На госэкзамене по научному коммунизму мне всё-таки не поверили, что-то я подозрительное стал им говорить про Леви-Стросса и Тойнби, но уже можно было расслабиться.
Однако и тут я не могу сказать, что легко отделался. Марксисткий аппарат в голове ещё долго шуровал. Я и все выступления Горбачёва слушал, генсек же не отказывался от принципов, так казалось, что эти принципы ещё долго будут нависать над миром.

Опыт 90-х годов

В 90-м году, летом, съездил в Америку, но вернулся домой – в страну победившей демократии.
Если всё-таки была у КПСС реальная власть, так надо было эту власть преобразовать во что-то, как в Китае, и править. Так нет, вылезли сплошь и рядом какие-то государственные ваучеризаторы, криминальные «братки» с палёной водкой и кое-чем похуже, и над всем этим какой-то «красный смех» не то Жириновского, не то папаши Зю, не то Егора Летова. Сейчас как раз можно было бы начать цитировать книгу Б.Сарнова, но эту книгу лучше прочесть от корки до корки. Всё же процитирую коротко: «И вдруг меня осенило, что «лицо еврейской национальности» – это не что иное, как бывшая жидовская морда. Просто калька».
Так что в 98-м году – я позвонил в еврейское агентство, и мне сказали: «Чего вы ждёте? Bсё, что сейчас надо – свидетельство о рождении – в будущем году в Иерусалиме!»

Выводы о человеческой природе

В Израиле было плохо, в первую очередь потому, что вся русскоговорящая община как может наслаждается израильским социализмом, построенным, как считают враги Израиля, в отдельно взятой арабской стране. Есть, конечно, убеждённые сионисты, и тем более религиозные евреи – им хорошо, они у себя дома. Хотя, если бы не получилось без особых сложностей уехать – я бы жил в Израиле, в Россию бы не вернулся. Стараюсь ничего плохого про Израиль не говорить. С точки зрения National Geographic, Израиль – настоящая жемчужина и заповедник истории. Ну да, жить не безопасно: в автобусах, дискотеках гремят взрывы. В публичных зданиях сумки и кошелки проверяют. Но это люди такие там живут, противоречивые.
В середине 90-х, когда я ещё хотел жить в России и надеялся на лучшее, мне говорили, что за границей я стал бы любить Родину больше, чем оставаясь внутри. Якобы, как в квантовой механике – не было бы искажений в измерениях, оттого что приборы слишком чувствительные. Удивительно, что Бенедикт Сарнов совершенно не страдает от таких искажений. Если верить его книге, он родился в СССР и сразу же понял то, что всё очень плохо – и в масштабах Всея Лицемерной Империи. Сам при этом он не был лицемером – но что это значит, и возможна ли объективация такой мощности? То есть, встречаются они там вдвоём с Борисом Слуцким, поругают Твардовского, перетрут советские язвы – и идут служить в «Литературную Газету». Я вот так не мог, я вовлекался. Мне понадобилось эмигрировать, чтобы прочистить «приборы в сознании».
Но со стороны мне теперь видно, что Б.Сарнов написал замечательную книгу. А как же язвы свободного мира, ужасы капитализма? Во-первых, есть язва капитализма или нет? Можно найти аналог книги  Б.Сарнова – «энциклопедию реального капитализма»?
Очевидно, что аналоги должны быть – человеческая природа остаётся несовершенной и противоречивой.

Дистанция власти

Хотим мы того или нет, быстро приготовиться к войне и уничтожить врага невозможно. Хотят того или нет – мирное сосуществование неизбежно, и лучше всего его использовать для культурного обмена. Воoбще-то, существуют ситуации – когда и Ненависть есть прекрасное чувство, т.е. непримиримая ненависть к врагам советской власти, к евреям, к помещикам и капиталистам, к интеллигенции, к Ельцину, Гайдару и Чубайсу. Длинный ряд ценностей жителей города Ибанска, прозябающих внутри магического круга.  Б.Сарнов пишет: «Пролетарским гуманизмом у нас именовалась наука ненависти».
В логике и в языке существует некоторый трюк, когда проблема исчезает, если истина «удваивается». Оказывается, что проблема только «вот здесь», а если «здесь» неоднозначно, то в ином мире проблема исчезнет. Кому-то нравится такая методология, но она чревата злоупотреблениями. У Б.Сарнова упоминается вопрос: «Tы за истину или за правду?» Истина – это нечто, имеющее долгий цикл жизни, а «правда» – «социальная справедливость» или что-то вроде справедливости Шарикова – важно не то, что ты начальник, а то, что спишь с секретаршей. Или вот были передовицы в газете «Правда» для разъяснения текущего момента – демонстрировали, как надо мыслить, приспосабливаясь к колебаниям курса...
И всё время кто-то в России хочет ввести проект единомыслия. Хотя разнобои в мировоззрении зияют. Так, если единомыслие ввести не удаётся – а это научно доказанный факт – надо попробовать «делать что-нибудь другое». Единственный выход – договариваться, и согласиться с тем, что глобализм – не только ругательство, но и объективная ситуация, когда жителям Земли становится тесно. Проблема уже не в том, что московские доставалы что-то там вытаскивают из-под полы для своих клиентов, или для кремлевской элиты, а в том, что доставалы никому не нужны – всё в Москве продаётся свободно, что продаётся и в Нью-Йорке. Видимо, кроме «дефицита» материального – распространяется среди своих дефицит духовный, интеллектуальный.
Культурный обмен по крайней мере может научить русского человека пусть не двусмысленной демократии, но хотя бы другой «дистанции власти» – power distance – «степени принятия людьми, обладающими меньшей властью в обществе, того факта, что власть в обществе распределена неравномерно». Когда дистанция власти уменьшится – есть шанс на то, что уменьшится популярность ФСБ и вертикали власти с Путиным на вершине.
Все таки книга Б.Сарнова – книга о прошлом. Я не думаю, что мой сын будет читать её с таким же интересом, как я. В конце концов, «Энциклопедия реального социализма» – всего лишь сборник анекдотов, хотя и составленный со вкусом.