Невидимою тенью прошмыгну
В объятья долгожданных рук принцессы,
Но предрассудком радостному сну,
Анфас проявятся забытой поэтессы.
И в месте, где должна сиять любовь,
В дурмане счастия , до сей ночи, далекой.
Послышется: - ну, что ты, прозлословь
Своих желаний похотных упреки.
Я тут же, отодвинув тяжкий грех,
В расстройстве дум и мыслей отвлеченных,
Любовь свою переведу на смех,
Страдальцев, не на годик заключенных.
И через час, к заветному лучу,
Последней зорьки, за притихшей речкой,
Надев штаны, бесшумно улечу,
К своей любимой сладенькой узбечке.
И вновь мы с ней, заключим нервно дрожь.
И жизнь начнем от доброго начала,
Где правит бдений неразумных свята ложь,
В лоскутах простыней и одеяла. |