За солнечной погодой ты укрылась,
Зонтами защищая свой загар.
А голубь в небе дальнем сизокрылый,
С подругою ловил небесов дар.
Он предназначен был тебе, моя любава,
Его я отмолил у стойческих колен,
Израилева толка у окраин,
Иерихонских недоступных стен.
Я шел с народом, сорок лет плутавшем,
По раскаленной плоскости пустынь.
Питался манною, от неба прилетавшей,
В кругу рабов и черненьких рабынь.
На черепе усохшем и разбитом,
Не оставалось более волос,
Когда я шел, надеждами забитый,
Чтоб завершить на Нево дикий кросс.
Там распрощался с вожаком любимым,
Без слез, без стонов, он головой кивнул.
И я пришел к тебе, моя богиня,
А ты на серфинге одна среди акул,
Несла по морю стан неописАнный.
И слюни выпускали рыбаки,
Когда на плахе Агнец на закланье,
Сказал Творцу: Ты им грехи прости.
Прости девице, так же — пилигриму.
Они источники безумия несли,
Великой жаждою пустынною томимы,
На крыльях вечности и бережной любви. |
