Беспощадным, диким криком
Донеслось издалека.
Это мне звериным рыком
Огрызается тайга.
Я брожу, подобно зверю
Вдоль глухой лесной тропы.
Сам себе уже не верю,
Что смогу добыть еды.
Ведь сегодня я расстался
С другом преданным – ружьём,
Когда утром оборвался
В этот долбаный проём.
От удара резким звоном
Отдается в голове.
Исхожу теперь я стоном
На желтеющей листве.
И лежу в гнилом бурьяне
Жизнь пропащую кляня.
Из глубокой, рваной раны
Хлещет красная струя.
Хлещет красная водица,
Убывает из меня!
Боль терзает, как тигрица,
Рана – словно из огня.
Но что делать? – ковыляю
Я израненной ногой
Ведь совсем я не желаю
Подыхать под мошкарой…
Боль, как ветер, в жилах свищет,
Раздувается в висках.
И сверкающим огнищем
Озаряется в глазах.
С каждым шагом я все больше
Погружаюсь в темноту:
Стало страшно – может всё же
Я до места не дойду?
Может, стоит мне улечься
Под разлапистой сосной?
Обрести покой тут вечный,
Ведь тайга – мой дом родной.
Пусть под этим небом звёздным
Оборвётся жизнь моя.
Мало ли бродяг таёжных
Здесь теряются, как я.
Умываюсь напоследок
Я горючею слезой,
И все больше наполняюсь
Безысходною тоской…
...Чьё-то жаркое дыханье
Обожгло мое лицо.
Я закрыл его руками:
Ведь теперь мне – всё равно!
Ведь теперь зверинным рыком
Не сломать меня тайге!
Ей своим прощальным криком
Я напомнил о себе.
Закричал… и задохнулся,
Вновь нахлынула слеза!
Ведь в щеку мою уткнулся
Нос собачий… и глаза.
2002 г.
|