Вот это жизнь: таверна, шум и чад,
Причастие весельем до рассвета.
Здесь Рай погиб, чтоб возродился Ад…
Как храм при кабаке — душа поэта.
Что пишете вы снова, Франсуа?
Строка одна грехов не перевесит.
И хулиганский ваш репертуар
Кого-то снова возмутит и взбесит.
Откуда знаю вас? Так тесен свет,
Особенно в таких местах, как это.
Вы тот, кто был почти повешен, нет?
Хотя «почти» не признают поэты.
Вся ваша жизнь — живой тому пример:
Убийство в драке, блуд, грабеж совместный…
Не тем известны вы средь адских сфер,
И так же знамениты средь небесных.
От горького бунтарства ваших фраз,
У ангелов случается икота.
…Мне будет жаль, когда сломают вас
Очередным спасеньем с эшафота.
Наверно, эпитафией своей
Прощались вы не с миром, а с собою…
Все знаете, но только не людей.
И все простят вам, но не смерть покоя.
И это все, что я хотел сказать,
Так, без таланта, что вам дан судьбою.
Меня в свою балладу записать
Хотите? Значит, догадались, кто я.
Прощайте. Может, позже вас найду,
Беседа мне подобная желанна.
Ни одного поэта нет в Аду,
Бог слишком любит вас, хоть любит странно:
Он не дает вам благ, лишь горечь строк,
И путь в трактир показывает споро,
Где вы сожжете душу как листок
Очередных стихов иль приговора.
5.01.15 |
или две стороны одной тарелки в какой-то таверне...
